25.04.2014

Лидиевка. Сначала была дочка…

В истории каждого донецкого поселка есть своя супернаходка. На Лидиевке это – самолет Николая Куценко. Его нашли в конце 60-х, когда прокладывали коммуникации для новых служб шахты 2-7. Хотя знали о нем раньше. Молодого капитана Куценко сбили 19 мая 1943 года в воздушном бою. Это было месиво, а не бой, не разобрать, где свои, а где чужие. Самолет упал рядом с шахтой и ушел в землю метра на два. Немецкое командование, подумав, что это «мессер», распорядилось его откопать. Докопавшись, группа лидиевцев увидела, что самолет советский, о чем и доложила командованию. «Тю!» – сказало то и раскопки прекратило. Кто-то из местных «приначил» себе планшет капитана Куценко. И дело застыло на 25 лет.

А через четверть века на Лидиевке копали траншею – и наткнулись на самолет. Весть об этом облетела поселок, к месту находки в огромном количестве подтянулись мальчишки. Конечно, близко к самолету их не подпустили. Все, что они могли сделать – наблюдать со склонов старого лидиевского террикона, как из земли извлекают запчасти машины боевой – останки пулемета, скорострельной пушки, двигателя… Это тоже имело интерес, но хотелось рассмотреть все в тонкостях. Мальчишки на всю жизнь сохранили разочарование от этой разорванной сопричастности. Одним из них был Павел Григорьевич Ехилевский. Он и водил сайт «Донецкий» по родной Лидиевке.

Завершая тему капитана Куценко, даем картинку памятника ему (1) в поселковом парке:

И переходим к вопросам общего плана. К общеизвестным, то есть, вещам.

Поселок Лидиевка назван по имени дочеригорного инженера О. Шена. Этот господин то ли немецкого, то ли датского происхождения заложил здесь, на землях, арендованных у помещицы Горбачевой, первый рудник. Назвал его в честь любимого, понимаете, чада. Потом он удалился в иные пределы, а его дело продолжили (и название Лидиевка унаследовали) оборотистые ребята из Южно-русского Донского металлургического общества. Они в 1900 году и заложили здесь шахту №2-7, вокруг которой, что неудивительно, со временем образовался поселок. Его довольно четкая структура радует глаз:

Название «шахта 2-7» обнаруживается на шахтном административном корпусе (2) без всяких затруднений:

Надо сказать, что шахта «Лидиевка», несмотря на очевидный ее упадок и общедоступность для любого человека – хоть местного, хоть нет – продолжает считаться стратегическим объектом. Во всяком случае, появление человека с фотоаппаратом на ее территории незамедлительно вызвало из небытия неулыбчивого мужчину. Он попытался нам доказать, что снимать на фотоаппарат нехорошо вообще, а на шахтной территории – в особенности. Мы пожали плечами и не вняли. Тогда он молча и угрюмо последовал за нами, выдерживая некоторую дистанцию, останавливаясь, когда останавливались мы. И молчал. Тяжело, как товарищ Абакумов (нетот). Расстались мы с ним лишь у выхода с шахтной территории, возле эпического памятника Ленину (3) (переделанного когда-то из памятника Сталину, прах их возьми обоих):

Трудно сказать, чего так опасаются церберы с шахты «Лидиевка», почему так нервничают при виде фотоаппаратов. Ладно бы они боялись как-то обнаружить какие-то свои темные делишки – так ведь явно нет, иначе не гуляли бы по территории бабушки, бомжи и дети. Да кто угодно. Нет там никаких темных делишек и быть не может – иначе стоял бы железный забор, а по периметру сновали бы медицинские кобели. Все тихо и чинно на Лидиевке (4):

А страх перед фотоаппаратом – это рефлекс, оставшийся у населения Донецка от первобытных времен. Например, полинезийские племена до сих пор считают, что фотографироваться нельзя – мол, отпечатанный (или размещенный в сети) снимок крадет твою бессмертную душу.

Лидиевку пронзает легкая сеть подъездных путей. Первой была ветка, брошенная от шахты до станции Рутченково. По этой ветке (5) в свое время совсем еще малой Паша Ехилевский с младшим братом направился открывать мир. А, как известно, на пути познания нет-нет, да и забредешь черти куда… В общем, братья опомнились уже за горизонтом. Все кончилось хорошо, хотя могла бы случиться большая неприятность, будь им не девять и семь лет, а чуть побольше. Лидиевских на поселке Рутченково не любили и при случае били:

Хотя в большей степени врагами Лидиевки былпоселок шахты 17-17 бис. Вот с этими нехорошими людьми действительно сражались. Ходили друг другу «в гости», долго смаковали приятные последствия этих набегов (и старались забыть неприятные).

Для того, чтобы закруглить архитектонику поселка, обязательно надо сказать, что к югу от улицы Кирова располагались два одноэтажных сеттльмента – Собачевка (западнее) и Красная поляна (восточнее). Границы между ними зыбки, чуть восточнее улицы Отрадной. От «большой земли» их отделяет Лидиевкое кладбище, закрытое давным-давно, но нежданно «ожившее» (прости, Господи!) с перестройкой. Хоронят на нем весьма живо (еще раз!), но самым заметным объектом остается групповая могила воинов, погибших при освобождении этих мест (6):

Ну, а еще дальше к югу, за всеми этими Собачевками, раскинулись угодья совхоза «Комсомолец Украины». Туда было интересно наведаться. Легендарные «лупекинские сады» предлагали налетчику славную, калорийную добычу. Лупека – это была фамилия тогдашнего директора совхоза (или управляющего садом). Человека уже нет, а название запомнилось…Исчезают не только люди, но и дома. Хотя, казалось бы, сто лет – невеликий срок… Мы переваливаем через железнодорожную ветку, убегающую к шахте Скочинского. Видим, как сквозь верхние слои почвы проступают камни (7):

Это не просто камни. Павел Григорьевич рассказывает, что на этом месте стояли постройки Седьмого поселка, названного так потому, что был построен неподалёку от седьмого  ствола шахты Лидиевка. Последние очевидные следы старого Седьмого – несколько фруктовых деревьев (8), неожиданно возникающих на голом месте, как три тополя на Плющихе. Если не знать истории малой родины – вообще не поймешь, откуда здесь такое плодородие:

Люди на Седьмом жили прямо под боком у действующеголидиевского террикона. В 60-е годы его еще отсыпали – дай Боже! Ходить рядом с терриконом следовало осторожно: в любой момент по склону могли скатиться огромные «сундуки». Ни малейшего намека на растительность на его склонах еще не наблюдалось. Это сейчас лидиевский террикон – один из четырех самых озелененных в городе, подтверждение старого обещания: «И на Марсе будут яблони цвести»…

В общем, так и жил Седьмой: с одной стороны – шоссе имени Кирова, с другой – террикон, с третьей – станция «Лидиевка» (что-то типа крайне оживленной сортировки, с вечно огромным количеством вагонов и яростными матюгами по громкой связи). Соскучиться здесь было просто невозможно! Кое-что от станции, конечно, осталось (9):

Ну, а что за станция, даже сортировочная, если рядом нет базара? У Лидиевки испокон веков был свой торговый пятачок. Его оснащенность менялась со временем, и в итоге достигла вот такого состояния (10):

Вокруг при советской власти наросло много чего: гастроном «Горняк», овощной магазин, пивбар… Последний в лихие 90-е прибрали к рукам, и теперь на некоторых электронных картах Донецка обозначено, что здесь – церковь. Все обнесено непроницаемым забором, будто здесь, наоборот, Ангар-18. В сладостные тоталитарные времена доступ не регламентировался. Лидиевские знатоки шутили, что в местном пивбаре – самое качественное пиво в городе: мол, выпивают его настолько быстро, что не успевают разбавлять перед продажей. К пиву часто предлагали рыбу местного производства: на территории шахты «Южная» работала коптильня, где работали такие мастера, такие мастера…

Рынок есть. Гастроном развален. Пивбар огорожен. Овощной магазин? Вот он, в образе православной церквушки Киевского патриархата (11). Колокола нет, сигналы подавали с помощью рельса. И над всем этим вырастает неизбежный лидиевский террикон:

Рядом с овощным у железнодорожной насыпи ютился маленький домик, в котором старик Вася-китаец предлагал пацанам за умеренную цену сокровища: литые пугачи, стреляющие пробки к ним, пистоны и много-много других привлекательных китайских вещей. По какой-то причине, известной многим, торговлю пугачами наши восточные братья держали особенно крепко.

Есть такая примета: если от базара идти через пивбар, обязательно попадешь к жилью. В нашем случае, жильем оказалось несколько параллельных улиц, которые, по данным Павла Григорьевича, тоже считаются Седьмым, хотяпо версии «Донецкого раскроя»названы просто Лидиевкой. Ну, «Раскрой» – не догма, мы сразу предупреждали, а делить донецкие поселки можно до бесконечности, до молекул. Седьмой совсем не безнадежен. Есть своя доза оптимизма. И на Марсе, как говорится, будут сакуры (12) цвести:

Этот поселок, может, и умер бы, но в 2000-е годы какие-то загадочные люди начали скупать здешнюю недвижимость. Прошел слух, что поновому генплану, Лидиевка станет важным местом с прекрасными транспортными параметрами и микрорайоном «Троянда». Поверивший в это частный сектор (13) медленно, но стабильно развивается:

Есть четкая закономерность советского градостроительства: если соединить отрезком на карте школу и пивбар, то строго на середине окажется центр примыкающего поселка. На Лидиевке это правило мы проверили. Работает! Шли от пивбара через поселок – и вышли, черт возьми, к школе! К знаменитой школе №80 (14), комсоргом которой был герой войны Павел Колодин, заслуги которого должным образом освещены добросовестными краеведами. На школе висит табличка, свидетельствующая о причастности героя к ней (школе, не табличке). Выглядит она (школа) пристойно, хотя от ремонта не отказалась бы, если что. Справа – школьные мастерские, в которых (было дело) изготавливали самодельные стреляющие устройства, конкурирующие с китайскими пугачами:

В этот апрельский день школьное футбольное поле пламенело свежей зеленью почище «Донбасс Арены». Правда, сразу за ним начинался стихийный мусорник. Исполком с ним по мере сил борется. Пока безуспешно. Привычка местных жителей сильнее, чем его тяга к прекрасному (и намного сильнее, чем возможности школьного руководства препятствовать самовыражению граждан). Легкомысленные школьники, как обычно, на такие вещи и вовсе не обращают внимания. У них в голове – один искристый оптимизм (15):

Отвернувшись от школы и от мусорника, мы уперлись тяжелым взглядом в террикон шахты «Южная». Происхождение названия (а внедрили его в 1954 году) связано, может быть, с тем, что строили шахту для разработки южной оконечности знаменитых угольных пластов (каких – расскажет коллега Славомир, если у него будет настроение). Сама шахта, детище индустриализации, слилась с шахтой «Лидиевка» и была прикрыта в 60-х годах. С «Лидиевкой», в свои лучшие времена дававшей в сутки три с половиной тысячи тонн, ей было не тягаться. Хотя свою тысячу тонн отличнейшего уголька день она давала (говорят, шел он поЖД ветке, от которой и ныне остались следы, прямо на экспорт в Болгарию – куда же еще!). Так или иначе, шахта была достаточно скромная, но террикон возле нее (16) нагенерировали – один из самых больших в городе:

Поселок шахты «Южная» в нескольких местах поражает флорой. Вот растение, которое я бы назвал пинией (17), если бы не остатки совести:

Идя по Светлолучской улице, невольно упираешься взглядом в этот двор и дом (18):

Из-за забора выглядывают элементы украшательства:

Увидев наш интерес, из двора показалась хозяйка. Ее зовут Варвара. Аистов придумала и исполнила она сама. Житейская ситуация у нее непростая, и даже очень, но, глядя на то, с каким оптимизмом она говорит и вообще подходит к действительности, понимаешь – запасы внутренней энергии у человека неисчерпаемы, надо только знать, на какую кнопку нажать. Иногда этому помогают и самодельные аисты, почему нет? Впрочем, аисты – не единственное, что Варвара придумала на своей территории, чтобы слегка расцветить реальность. Вот, например, такое:

Короче, и под боком у шахты «Южная» есть пространство для маленьких радостей, что бы там ни говорили по этому поводу те, кто здесь ни разу не был. А вот сама шахта «Южная» поводов для оптимизма сейчас практически не дает. Здесь скучно, хотя работает подстанция, и есть сторож Миша, резиденция которого (19) оформлена не без изыска:

Несколько минут общения с этим человеком наводят на мысль, что не все так плохо, если бывает еще хуже. В подтверждение мишиной мизантропии, над нами высился окостенелый копер (20). В принципе, ржавая лестница намекала, что желающий может вскарабкаться по ней до самых колес. Мелькнула предательская мысль. А потом подумалось: «Какого черта?» И мы чинно проследовали дальше, предварительно узнав у Миши ценную информацию о том, что на джипе вершина террикона шахты «Южная» покоряется, аж бегом!

Когда с шахтой был полный порядок, рядом с ней существовала целая система водных коммуникаций из стоков «Лидиевки», каналов и островов, канав и насыпей с густой порослью. Павел Григорьевич вспоминает это как «маленькую Швейцарию» и признается, что прекрасные ее виды (по крайней мере, такими они казались) до сих пор ему снятся. Мы взобрались на холм, с которого открывался волшебный вид. Сегодня это так (21):

Вид оттуда же (22) в направлении шахты «Южная». Зеленые ирландские холмы превратят любую грусть в надежду:

Вообще, можно себе представить, какое впечатление производило угасание шахты «Южная» на народ, еще не познавший всех острот реструктуризации. Внешне, все вроде на своем месте, и даже колесики иногда крутятся. Но душа – не балалайка, и она понимает: часть жизни кончилась. И только в шахтной столовой теплилась жизнь: раньше там часто отмечали праздники, свадьбы и поминки, а потом для желающих разливали отменные безалкогольные напитки, тут же составляемые из эссенции. По цене – то же, что и в магазине, а по качеству – несравненно лучше. На Лидиевке о кока-коле не мечтали. Тут и без кока-колы было что выпить.

Проходим мимо улицы Павла Колодина. Несколько кварталов домов, довольно монументальных (23), построенных немецкими военнопленными, на довольно большой территории:

Но центральная улица поселка – это улица Дмитрия Донского. Широкая, асфальтированная. В некотором роде, даже магистраль. Рядом с ней — шахтный дворец культуры, по ней даже общественный транспорт с недавних пор ездит. Кстати, вот история, доказывающая, что невозможное возможно, а раз в год и петух рожает. Раньше был такой 78-й маршрут, шел отТекстильщикадо Кировского райисполкома. Но нашлись энтузиасты и добились его продления до Лидиевки. Теперь 78-й доходит почти до ДК. Народ в приятном шоке: в истории Лидиевки транспорт сюда добирался только в далеком 1963 году, когда короткое время ГАЗик возил от клуба до ЦУМа. А так — всегда приходилось тащиться до улицы Кирова, и только там начиналась цивилизация. Теперь цивилизация прокралась в самое сердце поселка.

Ну, собственно, вот она, улица Дмитрия Донского (24):

Один из дворов по Дмитрия Донского. Обратите внимание на скромную надпись в левой части конструкции (25) («Люди, любите Господа Бога Иисуса Христа!»). Говорит ли это о какой-то особой богобоязненности лидиевцев? Похоже на то:

От старой Лидиевки мало что осталось. Возможное, самое древнее из крупных строений – вот этот корпус (26). Прежде — больница, а сейчас большая часть заселена вполне здоровыми гражданами, а вторая половина – никем, и очень плотно. На фасаде – родовые признаки старой юзовской архитектуры. Скоро в центре ее не останется – и тогда сюда, на Лидиевку будут приезжать экскурсии, чтобы прикоснуться к седому прошлому:

Старая больница стоит напротив новой и на границе шахтного парка. Тут мы уже были, уже видели памятник капитану Куценко. Рядом – не лишенный помпезности монумент в честь погибших воинов, жителей поселка Лидиевка (27). Некоторые нервные краеведы сначала думают, что это – постамент памятника Ленину-Сталину, возле которого мы уже тоже побывали. На самом деле, ни первого, ни второго тут никогда не стояло. До предпоследнего года монумент был не слишком ухожен. Потом ответственные лица как-то встряхнулись, подобрались и прикрепили к постаменту вот этот новенький, синенький, с георгиевской ленточкой список погибших:

Круглый газон (28). Больше о нем сказать было бы нечего, если бы не Павел Григорьевич Ехилевский, любезно сообщивший, что раньше здесь была танцплощадка, кобеляж и мордобои:

Старый парк, несколько раз прошедший за время своего существования этапы расцвета и спада, находится на очередном этапе дикого заростания.

Дорога (29), уходящая через парк к шахте и от парка к улице Кирова. По ней мы возвращаемся в свет. Под нашими ногами проступают напластования времен. Видите – по крайней мере четыре слоя покрытия, нанесенные в разные идеологические эпохи. Время идет, власти меняются, но Лидиевка как-то старается:

Это хороший, аккуратный, спокойный поселок. Здесь, согласно неизвестно какой статистике, живет 17 тысяч человек. Шахта, знававшая славные времена, приютившаятоварища Пинтера, все еще работает. Угля не дает, но воду откачивает. Тоже дело!

Ясенов