28.03.2023

Оскорбление Ленина

В свое время каждый советский студент учил историю КПСС. И неважно, на каком он числился факультете — на романо-германском или, например, на факультете твердотопливных ускорителей. Сам предмет, как вы понимаете, энтузиазма не вызывал, но иногда везло с преподавателями. Вот нам как раз и повезло. То есть, повезло наполовину. Их было двое. Одна — старая дура Гвоздырькова, царство ей небесное (которая взъелась на меня из-за моей неземной красоты и из-за пропуска какого-то семинара). С ней как раз повезло не очень. А вот второй был золотой человек, которому по всем его качеством полагалось бы быть стендапером, а не учителем партийной истории. Звали его Сан Саныч Тохтамышев, и я на него не обижаюсь, хотя однажды он напугал меня до смерти.

Сан Саныч любил шутить и своим неповторимым юмором оживлял почти все лекции. Мог, например, подойти неслышно к парте, на которой лежал, уронив голову на руки, уставший студент, и, указывая на спящего, скомандовать его соседу: «Реанимировать!» Моего однокурсника С. Агамерьянца он называл не по фамилии, а «Великий сын армянского народа», и никак иначе. С ним было весело и интересно, при этом предмет он знал блестяще и никогда не самодурствовал. Экзамены ему сдавали все с первого раза и без истерик, хотя гонял он прилично.

Но как же такой золотой человек умудрился меня напугать, спросите вы? Слушайте. На каком-то этапе обучения мы должны были написать рефераты на какую-то тему. Мы скооперировались с Сергеем Останковым, рассчитывая сразить Сан Саныча наповал. Серега очень прилично рисовал и взял на себя оформление реферата. Ну, а моей задачей было набить это произведение буквами. В итоге, получилось нечто сказочно красивое и, по моим понятиям, вполне сообразное задаче с содержательной точки зрения. Всех деталей оформления не упомню, но на второй странице там точно красовался портрет В.И.Ленина в профиль, выполненный уверенной рукой маэстро Останкова. По нашему разумению, Ильич был как живой.

Мы передали реферат Сан Санычу лично и замерли в ожидании триумфа. Открыв вторую страницу, он отреагировал моментально: «Статья 58, пункт 1. До 10 лет лишения свободы». Мы оторопели, ничего не понимая, а Сан Саныч продолжил: «Известно ли вам, господа художники, что право изображать товарища Ленина имеют только специально сертифицированные специалисты, а потуги все остальных могут приравниваться к оскорблению вождя мирового пролетариата?» Повисла мертвая пауза, которую, наконец, я решился нарушить, выдавив жалкое: «Что же делать?» Сан Саныч усмехнулся и ответил в стиле Мюллера: «Да ничего. Надеяться, что я не дам хода этой истории. А пока изымите страницу из реферата».
Так мы и поступили. Ленина убрали, реферат подшили заново и без проблем сдали, получив за него по «четверке». Но несколько дней и ночей я провел в реальном ожидании ареста. Сережа, как он признавался, тоже.

Вы спросите, куда делся Ленин? Это была трудная задача. Выбрасывать этот листок было нельзя, сжигать тоже. В конце концов, я забрал его домой, чтобы он отлежался там под присмотром, пока мы не придумаем верное решение. Примерно через полгода мама выкинула его вместе с остальным бумажным хламом во время генеральной уборки, которые она так любила устраивать.

Ясенов