26.03.2013

Кирпичная дорога

Есть врачи, которые зарабатывают деньги, а есть люди, которые лечат. От них не шарахаются, стараясь до последнего замалчивать болячку. Наоборот – к ним едут со всего города, зная: эффект гарантирован. Одна такая бабушка еще жила в 90-е годы у перекрестка проспекта Мира и улицы Челюскинцев, в жалкой халупе. Их, халуп, тогда еще немало оставалось в этом закутке, в тени парка Ленинского комсомола, в самом, казалось бы, центре города, ровно в полукилометре от горисполкома…

В прошлый раз, описывая рождение парка Ленинского комсомола, мы вскользь тронули улицу Кирпичную. Сегодня мы поговорим о ней поплотнее.

История

Когда возникло это слегка организованное скопление домов, не скажем. В честь какого кирпича оно названо, опять-таки не будем. Заметим лишь, что на немецкой оккупационной карте название уже присутствует – Ziegel Strasse.

На советской карте 1965 года подробностей больше. Между улицей Челюскинцев и Кальмиусом мы видим примерно полторы сотни домишек крайне скромного калибра, а за ними, в северном направлении – два карьера, каменные и глиняный. К ним идет железнодорожная ветка, которая продолжается в направлении шахты Феликса Кона. В начале 70-х, когда с шахтой Кона было покончено, эту ветку использовали для организации детской железной дороги.

Вячеслав Пильтенко, житель из соседнего мира – одного из многоэтажных домов по улице Челюскинцев – вспоминает о Кирпичной улице 50-х без всякой симпатии («там было грязно и соваться туда не стоило»). Есть еще воспоминания, что там можно было раздобыть всякие интересные мальчишкам вещи – пугачи, поджиги и самопалы, позволявшие имитировать наступление зрелости. Были там мастера, использовавшие сырье с расположенной рядом кроватной фабрики для изготовления таких милых вещичек.

Последние годы

Остатки улицы Кирпичной дожили до начала нового века по причине совершенно непонятной. Их помнят даже люди, которым нет еще и сорока. А если и есть, то лишь чуть больше.

Алексей Жуков: «Почему-то запомнил какие-то капитальные железобетонные фундаменты, они очень контрастировали с халупами еще населенной улицы Кирпичной. В руинах бомжи стирали свои вещи. Я как увидел это — с тех пор боялся даже подходить к пруду, который там был рядом. Его образовывал ручей, вытекавший как бы из-под  улицы Челюскинцев. До начала «бритья парка» под строительство «Арены» оставалось 10-15 лет. Аналогичные руины сейчас можно найти у подножия террикона между Новой дорогой имени ясно чего и берегом водохранилища на Кальмиусе».

Г-н Редман: «Пришлось мне во второй половине 80-х неоднократно посещать эти халупы. Сказать, что я был поражен тем, как люди живут в этих развалюхах – ничего не сказать. Я был потрясен не жизнью, а существованием людей в этих так называемых «домах»! До сих пор, даже спустя больше 25 лет, от воспоминаний об этом дыбом волосы встают. Помню, зашел в дом к одной старушке, а у нее сквозная дырка в стене, лишь прикрытая старым сундуком. В другом доме мне пришлось увидеть, как в погребе вода стояла почти на уровне пола, и в этой ванне плавал небольшой уж. Но больше всего потрясло другое. В халупе, где жила молодая семья, навстречу мне вышла женщина, за ней бежала ее полуторагодовалая дочка, а за дочкой по полу прыгала лягушка….  И в таких условиях люди жили десятилетиями, а некоторые — и до самой смерти!»

Просто Слава: «Ехали мы как-то со старым матерым таксистом по новой объездной, ниже «Виктории». И его «пробило» на воспоминания. До семидесятых и намного ранее, говорит, тут была настоящая Собачевка. Или Нахаловка. Или… Короче, входить в эту территорию осмеливались только местные жители. Тут жил агрессивный рабочий класс, вперемешку с цыганообразными гражданами и прочим контингентом с мутным прошлым. Молодому человеку, познакомившемуся с местной девушкой, можно было выдавать медаль «За отвагу», если он смог проводить ее до дому и выйти живым из поселка. В восьмидесятых годах, как сейчас помню, еще стояли домишки вдоль детской железной дороги. Но тогда уже там было абсолютно все чинно и спокойно. А сейчас, гуляя по перекроенному парку, уже и сложно представить, что тут было раньше».

Ставок

В воспоминаниях Алексея Жукова промелькнул «пруд, который был рядом». Его помнят еще и совсем молодые. Да что там! Автор этих строк еще летом 2005 года, будучи там, сделал исторический снимок из камышевых зарослей на берегу:

С берега , используя «тарзанку», в эту лужу грязи на глазах фотографа уже не пытались плюхнуться какие-то юные пассионарии.

Сейчас, разумеется, на месте этого – шикарный и респектабельный водоем, прикрывающий юго-западные подступы к «Донбасс Арене». Вода в этом месте возникает благодаря ручейку, теоретически впадающему в Кальмиус. Практически, это сейчас уже не так-то легко проследить.

Вспоминает г-н Фройд: «Водосток был железобетонным. Ручей вытекал из-под улицы Челюскинцев и промыл овраг. И за ним, ближе к Кальмиусу, находилось так называемое «гаревое» футбольное поле — жужелкой засыпанное в качестве покрытия. В далекие годы там тренировались футболисты с «Локомотива», чтобы не портить главное травяное покрытие на своем фамильном стадионе. По моим сведениям, на месте бОльшего пруда раньше был карьер, потому глубина пруда была под 6 метров, вертикальные стены с «подмывами» в стенах у дна. В 70-е какие-то ребята ставили сеть ночью с резиновой лодки, один утонул и водолазы три дня найти не могли — затянуло в подмыв в стене у дна…».

Футбол

В воспоминаниях г-на Фройда промелькнула футбольная тематика. Действительно, на окраине Кирпичной улицы, у пруда, было поле. Легендарное поле, возникшее еще до войны (его помнят как место постоянных встреч между сборными Гладковки и Семеновки). И до новой эры оно еще кое-как дожило.

Говорит Александр Верный: «Это огромная часть моего детства. Часть, знакомая до мелочей, всплывающих в памяти зачастую неожиданно и не к месту…  Семь лет (подумать только, семь лет), с 1982 по 1989-й, я занимался в футбольной секции на стадионе «Локомотив». Нашим наставником был Николай Демьянович Кривенко (светлая ему память), бывший защитник «Шахтера». Летом, когда не было сильного дождя, мы тренировались на гаревом поле, с обязательным купанием в пруду после. Пацаны соорудили «тарзанку», с которой и прыгали в воду. Отчетливо помню свой первый прыжок, мне было 7 лет от роду… Отчетливо помню тропинку, по которой мы бегали на тренировку, нещадно давя вьетнамскими кедами многочисленных улиток. Кроме гаревого поля, было еще небольшое поле в посадке. В сильную летнюю жару, бывало, играли и там. Я был младше, чем остальные пацаны в секции (отец записал меня на футбол, когда мне было 6 лет). И первые матерные слова я принес именно оттуда, и дома родителям с гордостью выпалил весь свой новый словарный запас. Был несколько удивлен реакцией, и потом шепотом просвещал собратьев по подготовительной группе детского сада…»

Более седоволосые эксперты вспоминают, что на гаревом поле проводились турниры и взрослых команд -предприятий области. А особо «крутые» любители-футболисты (сборная солянка  из Минугля, комсомола, партии и прочих органов) бегали круглый год по два, а то и три раза в неделю по вечерам на поле самого стадиона «Локомотив». Для того, чтобы на законных основаниях им можно было включать освещение на поле по вечерам, эта бригада молодости ихней числилась футбольно-оздоровительной секцией.

Улитки

В воспоминаниях А. Верного промелькнули улитки. Их было действительно очень много в зарослях, примыкавших к улице Кирпичной с севера (и образовывавших «буферную зону» между ней и парком). Улитки были большие, жирные и желтые, когда почему-то вылезали погреться на солнышке.

Слово опять г-ну Фройду: «Между главной аллей парка и оврагом, меж деревьями произрастала чаща кустов бузины, среди кустов таились укромные «купальни» — я имел в виду другое, рифмующееся слово, где подвыпившие посетители парка любовью занимались среди белого дня. И неимоверное количество огромных садовых улиток. Видно, образовался своеобразный микроклимат».

Везде эти улитки…

Году в 2003-м, устав от трудов праведных, мы с тремя коллегами выдвинулись на одну из вышеописанных полянок с ящиком пива из гостиницы «Шахтер», где имели офис. Посиделки задались с самого начала. На соседней полянке оперировала компания, которая производила впечатление потенциально опасной. Но проявить себя ей не дали. Вдруг вся компания испарилась, как по волшебству, а перед нами возникли два архангела в форме милиции (старой). Нам грозило неизвестно что за распитие, захламление и прочие грехи. Но корочка «пресса» оказала обычное магическое действие. Это, наверное, самое убедительное в моей карьере доказательство того, что метафора «четвертая власть» — не фантазия совсем…

И тишина…

Улица Кирпичная отошла в небытие вместе с прудиком, бузиной и улитками. Это не то, о чем следует тосковать. Это то, о чем нужно помнить.

Текст написан по заказу сайта 62.ua

__________________________________________________________________________

Расположение улицы Кирпичная на современной карте города:

Ясенов