В поисках «невидимок»

Это не полноценный обзор маленьких терриконов Донецка. Это рассказ о некоторых из них – о тех, которые встречались на пути поисковых бригад сайта «Донецкий». А так, маленьких терриконов гораздо больше. И за каждым, конечно, своя история…

Их не всегда заметишь. Вот улица Майская на поселке Нестеровка. Местное население рассказывает, что здесь народ издавна добывал уголь для себя, хотя осуществляли и меновую добычу (мы вам отличного кузнечного уголька для сельской кузни, а вы нам мучицы и деревенского топленого смальца, взамен)… «Кузнечная шахта» — так ее и называли. Шел уголь для обслуживания кузни – а она, в свою очередь обслуживала весь поселок. Сейчас террикон «Кузнечной шахты» замаскирован гаражами. Высота склона – ну, дай бог, метра три. Сверху – приют усталого нестеровца: несколько драных кресел, импровизированный стол (где столешницей служит доска с правилами техники безопасности). И еще что-то вроде тумбочки. Там пьют.

 

 

Чуть дальше на восток, в глубине Нестеровки, обнаруживаются реликты еще одного террикона, густо поросшего травой – как будто это и не террикон вовсе. Он явно образован трудами рудника, принадлежавшего помещикам Нестеровым. В их владениях работало несколько шахт. Унаследовавшая поместье, земли и дело Елизавета Альфонсовна, по легенде, оснастила одну из шахт паровым подъемом – первым в наших краях. Может быть, террикон, притаившийся в извивах улицы Книжной (какое название!), именно от этой шахты и происходит?

 

 

На окраине поселка Красный Пахарь, у улицы Одинцова можно обнаружить еще одного относительного лилипута. Он ростом метров в восемь. Рядом – нормальный, средних размеров террикон главной смолянской шахты №11. Знатоки утверждают, что малыш отсыпан шахтой «Бутылочная», о которой на поселке рассказывают истории. В частности, всячески обыгрываются легендарные версии происхождения названия (мол, работали не за деньги, а «за бутылку»). В отличие от «Кузнечного», этот террикончик полностью сохранил первоначальную форму и структуру – маленький, гордый, почти правильный конус.

 

 

Еще один тайный террикон расположен в глубине Пахаря. Он живописно разбивает улицу Изотова, примостившись между частными домами и огородами, и тоже, по легенде имеет какое-то отношение к «Бутылочной» шахте. 

Некоторые старые «невидимки» и сверху не вычислишь – они «расшифровываются», только если набредешь на них. Так случилось, когда я обследовал окраины Буденновки. Там, на поселке Бисы, в перекрестье нескольких улиц мой попутчик Андрей Земляной указал мне на возвышенность, утыканную гаражами кооператива «Буран». Приписать ее к какой-то шахте он затруднился. По его версии (унаследованной от предыдущих поколений), этот небольшой, продолговатой формы породный отвал возник в результате деятельности нескольких «самодеятельных» шахт – так называемых «копанок». 

 

 

Недалеко, рядом с Чумаковской ЦОФ, есть еще один представитель малых форм. Он связан с одним знаменитым именем. На специализированной карте, которую составило примерно в 2010 году управление экологии донецкого горисполкома, он приписан к «шахте рудника Древицкого». Яков Древицкий стал культовой фигурой благодаря писателю Гонимову, который в своих трудах о старой Юзовке изобразил его как местного пастуха, помогающего Джону Юзу найти угольные залежи в районе Кальмиуса. На самом деле, Древицкий был поляком – то ли шляхтичем, то ли купцом. В компании с Игнатием Прохоровым он с 1870 года вел добычу угля в районе Буденновки. А в 1895 в Брюсселе (где же еще!) компаньоны зарегистрировали Анонимное общество Прохоровских копей, от которого и остался маленький «террикон-невидимка» рядом с Чумаковской ЦОФ. А также, вероятно, еще один – он скромно влачит дни у подножия гигантского террикона советской шахты №9 «Капитальная».

 

 

Своих «невидимок» имеет, наверное, каждый район Донецка. Вот Кировский. На его территории угледобыча тоже стартовала еще в XIX веке. Как более-менее известно, шахта «Лидиевка» выросла из рудника О. Шена. У нынешней «Лидиевки» — два мощных террикона. А от рудника Шена остался один маленький, на южной окраине поселка «Красная поляна». По какой-то загадочной причине его называют «Ленинскими горками». Оно и выглядит как несколько сросшихся холмиков. Но это не просто холмики, а часть истории – и по меркам Донецка, весьма древней.

 

 

А на другом конце Кировского района, в направлении прудов Кирша, в углу поселка с похожим названием – «Красный хутор» — притаился еще один неприметный горный отвал. Его сгенерировала шахта №12 – одна из многочисленных рутченковских шахт.  Наткнуться на нее, кроме местных жителей, и в мирное время мог только самый заблудший: «Красный хутор» — один из самых недостижимых углов города.

Или вот – Калининский район. На самом берегу Кальмиуса, напротив «Донбасс Арены» стоит не такой уж большой, но видный отовсюду террикон – один из нескольких, образованных шахтой «Мария». А рядом, у жилых домов – какой-то карлик. Кто его образовал? Может, та же шахта. Может, не та…

 

 

Некоторые терриконы так надежно замаскированы, что догадаться без специального толкователя вообще невозможно. Есть такой, например, на Успеновке, между заводом «Норд» и поселком Боссе. В свое время его разровняли, но не срыли окончательно. На оставшемся подиуме развернули строительство двух гаражных кооперативов «Гормаш». Они покрывают бывший террикон настолько плотно, что даже воспоминания о нем не оставляют. И я нипочем бы его не опознал, не будь со мной хранителя успеновской старины Анатолия Валентиновича Гнутенко.

Завершим обзор чем-то подобным, но расположенным рядом с улицей Раздольная на микрорайоне Восточный. Там тоже гаражный кооператив – «Градиент». До того, как начали строить Восточный, в этом углу был террикон. Кому он принадлежал? Неизвестно. На карте города 60-х годов он не обозначен… В 1970-е годы террикон приговорили, частично срыли, совсем маленькую часть оставили под гаражами. Казалось бы – умер, так умер! Но нет же! Часть населения стала утверждать, что останки террикона неизвестного происхождения продолжают фонить. И даже петицию какую-то составляли городским властям: мол, половина Раздольной вынуждена «хавать» радионуклиды. Движение не возымело последствий. А вот сторонники терриконов не протестовали. Они продолжали копаться среди гаражей в поисках редкоземельных металлов. Любовь к терриконам – чувство благородное, даже если оно небескорыстно.