06.01.2009

Глава 2. Володя большой и Володя маленький

Площадь Ленина – центральная площадь Донецка. Ограничена улицами Артема и Постышева, проспектами Гурова и Комсомольским. На площади расположен памятник В. Ленину, сквер, фонтан. Вокруг площади – здания гостиницы «Донбасс Палас», академического музыкально-драматического театра, Ворошиловского райисполкома, бывшего министерства угольной промышленности.

Помните грандиозный скандал с поставками Ираку радарных комплексов «Кольчуга»? Делали ту «Кольчугу» в Донецке, на заводе «Топаз». Когда скандал вырос до размеров имиджевого проекта, активисты некоего общественно-аналитического движения «Группа граждан» выступили с инициативой установить в Донецке памятник шедевру ВПК. Увековечить не столько прогремевшее на весь мир вооружение, сколько город, вставший костью в горле мирового империализма. Причем предлагали поставить «Кольчугу» на площади Ленина. Где-то рядом с громадной фигурой вождя – тоже, как известно, совсем не друга США. Ну, то есть полная идейная гармония. Дерзкий проект не состоялся – в этом можно убедиться, обойдя главную площадь Донецка.

Два капитана

Имя главной площади Донецка – причина постоянных наездов со стороны граждан и регионов, мыслящих демократически (как они думают). В свободной (как они думают) Украине имя Ленина должно быть стерто с лица земли. Вместе с памятником. Однако Ильич выдержал самые тревожные для себя годы – начало 90-х, когда его могли истребить без всякого консенсуса. Теперь ему ничто не угрожает, кроме одного гражданина, который на последних выборах мэра предлагал заменить Ленина на Джона Юза.

Ильич большой, его высота – 13,5 метров с учетом постамента. Памятник открыли в 1970 году, к 100-летнему юбилею вождя мирового пролетариата. Рядом поставили стелу, похожую на взлет космонавта. Под нее в специальной капсуле уложили послание потомкам, его следовало вскрыть через 100 лет, уже при коммунизме. Чтобы потомки прочли и порадовались за себя. Интересно, сможет ли кто-то прочесть этот текст в 2070 – или будут понимать только «превед, кросавчег»?

На улице – просто пекло иерусалимское. Для Донецка в июле – дело обычное. Обходим стелу и скрываемся в тени сквера за спиной Шефа (так называли Ильича в годы молодости автора). До того как появился большой Ленин, здесь, в сквере, стоял его скромный предшественник. Стоял Володя маленький в окружении совсем не пафосном, наоборот, рядом громоздилось сооружение, портившее весь вид, но – неприкосновенное: Совбольница. Она, как Гринвичская обсерватория, служила в Сталино всеобщей точкой отсчета.

Вблизи Совбольницы (на углу Постышева и Гурова) логично размещалась ветлечебница. Отдельные начальники, жившие рядом, умудрялись пристраивать в это богоугодное заведение, скажем, коровку. А что — парное молочко постоянно, и дерьмо убирать не надо, и запах в доме цивильный.

Совбольница держалась очень долго. Уже был готов весь современный архитектурный ансамбль вокруг площади Ленина – а ее все боялись трогать. Казалось, в момент ее сноса лопнет какая-то важная пружина, и город обрушится в тартарары. Но в 60-е годы, когда стало модно ниспровергать старье, не устояла и Совбольница. А жаль. Присутствие именно медицинского учреждения именно на площади Ленина было глубоко логичным: одним из первых заведующих заводской больницей Юза в 70-х годах XIX века числился родной дедушка Ильича по матери, Александр Бланк. Кстати, один из первых фанатов медицинского закаливания: родных дочерей, не жалея нисколько, постоянно заворачивал в мокрые простыни.

Голь на выдумки хитра

До войны на месте площади Ленина был квартал. Обычный квартал с одноэтажными домами. Если что и выделяло его из прочих, так это соседство с двумя большими стратегическими зданиями: домом Советов (нынешний Ворошиловский райисполком) и центральным телеграфом (Главпочтамт). Народ в квартале жил самый обычный, со страстишками соответственными. Например, в 1937 году вскрылась подпольная бригада абортмахеров: руководитель — гражданка Буртова, помощницы – Шахкульянц и Череповская. Наказали дамочек сурово, в соответствии с духом тревожного исторического момента, хоть они и не имели никакого отношения к троцкистско-бухаринской оппозиции. Просто кампания по борьбе с абортами подоспела…

О том, как рождалась площадь Ленина, мне когда-то рассказывал руководитель строительства Ефим Глауберман. Жаловался он, что условия отнюдь не благоприятствовали быстрым и эффективным работам. Нехватка людей и материалов ощущалась на каждом шагу. Но искали и находили весьма оригинальные решения. Нет материалов? Что ж, наловчились делать облицовочные плиты из горелых пород — то есть, грубо говоря, из терриконов. Ими облицевали несколько домов и постамент Володи маленького. Больше нигде эта гениальная «технология для бедных» не применялась, хотя разработчики и предлагали внедрить ее пошире.

Дела с материалами обстояли так плохо, что приходилось пускаться буквально во все тяжкие. После освобождения города от немцев в центре почти все выгорело. Так представьте, кирпичи добывали, разбирая наиболее пострадавшие здания: чистили и употребляли, как новые. Да и жили создатели площади Ленина непросто. Так называемое «общежитие», куда их, как считалось, устроили, представляло собой ни что иное, как наспех перекрытый и снабженный «буржуйкой» первый этаж возводимого здания.

Но дело героическое ребята сделали. К концу 50-х ландшафт вокруг Совбольницы изменился радикальнейшим образом. Вместо одноэтажных домиков юзовского замеса появилась стильная и относительно высотная архитектура. Финальными аккордами стали два специфических здания – министерства угольной промышленности (тогда – Сталинского совнархоза) и драматического театра. Последний критиковали за дурнопахнущую античность, но коринфский портик оказался вполне уместным в таком эклектичном городе, как Донецк.

Социализм-империализм

Мы стоим у «Макдональдса». Раньше тут был ювелирный магазин «Рубин». От славного прошлого внутри «Макдональдса» осталось только шикарное мозаичное панно «Жiнка-птах», сохранение которого – заслуга Союза украинок. Когда панно оказалось под угрозой, они обратились к министру культуры с протестом, где, в частности, говорилось: «Манкуртизм глубоко проник в наши гены. Что скажем своим потомкам через 5-10 лет, если сейчас не вмешаемся в ход этих событий?!» Манкуртизм не прошел: панно оставили в покое.

«Макдональдс» и Ильич взаимно видны. Идейного конфликта между монументальным вождем и блистающим символом глобализма не ощущается. Донецк — вообще город толерантный, если не ткнуть пальцем в болевую точку. Идеи для дончан – пустой звук, здесь привыкли мыслить практически. Потому и идолов себе не создают.

Потому и спокойно смотрят, как на площади Ленина периодически возникают луна-парки и проводятся концерты с участием безыдейных попсушников и полуголых девиц без стыда и голоса. Ильич выдержит, он бронзовый…

Миновав остатки «Рубина», возле которого часто тусуются донецкие рэперы, возвращаемся к Ленину, проходя мимо фонтана, роскошного, как торт — брызги приятно разнообразят июльскую явь. Слева от памятника – палатки с агитацией Юлии Тимошенко: опять, черт подери, приближаются выборы. Закрываю глаза – и вижу совсем другую политическую картину. Конец января 2006 года. Дичайший мороз, почти минус 30. И на том же месте, слева от вождя – палаточный городок сторонников Януковича. Он кажется безжизненным, как последняя стоянка капитана Скотта. Но стоило мне сделать первый шаг по территории городка, как вдруг из воздуха материализовалась фигура защитника, завернутого в полярную амуницию. Убедившись, что мои намерения избыточно честны, он провел меня в палатку, где спал сном младенца его напарник. Внутри было почти жарко – минус 15. «Ведь так сдохнуть можно», — сказал я. В ответ последовала гениальная фраза: «Ничего, мы из Енакиево».

Как там говорил один соловей победившего социализма? Донбасс никто не ставил на колени? Я же говорю: не стоит нас дразнить.

Bonus
Rock aronud Ilyuich
Представить себе, что в махровые советские времена на площади Ленина звучали западные ритмы, просто невозможно. Тем не менее, так было. В конце 60-х здесь грянула звуками «Битлз» группа ДПИ «Новые лица». В ее составе играли такие знаменитые люди, как Сергей Ежов и Ашот Мелконян. Но особый статус придавал ей Борис Дегтярев – сын первого секретаря обкома партии. Именно его участие в группе обеспечивало режим наибольшего благоприятствования со стороны властей. Именно поэтому группа прорвалась на центральную площадь Донецка. «Новые лица» имели в своем распоряжении приличную аппаратуру, ездили на выступления в другие города Союза, однажды даже посетили ГДР. Карьера «Новых лиц» оказалась, судя по всему, очень скоротечна: в дальнейшей истории донецкого рока их имена не фигурируют.

Ясенов