Каждый вуз, каждый факультет, каждая кафедра имеет свою мифологию. Надо только уметь ее рассказать. Оксана Катранжи, выпускница биофака нашего университета, сделала это блестяще. Читаем ее фейсбучные воспоминания о том, что может показаться фантастикой — но на самом деле было…

 

Ох, держите меня семеро! Не выдержу и расскажу вам про нашу кафедру зоологии.
У нас на биофаке было четыре кафедры.
На моей родной ботанике народ был чинный и степенный, в основном барышни и дамы. Редкие молодые люди украшали ее, как черные бриллианты размером с орех, корону индийского раджи, в общем, реально редко. Классические одухотворенные книжные дети, воспитанные на «Юном натуралисте» и томах Акимушкина. Очкарики-ботаники летом лазали по лесам-степям, сушили травки в гербарных прессах, определяли потихоньку зимой, составляли списки флоры и описания растительности, короче, были безобидные травоядные, как они есть.
На физиологии растений обитали мутные типы, которые, пройдя обязательные для всех полевые практики, более из своих нор-лабораторий на природу не вылезали, химичили там что-то, среды питательные варили, мицелий разводили, грибами баловались, в общем, колдували потихоньку и никого не трогали.
Физиологи человека и животных — физчижники были зверями лютыми, крыс потрошили почем зря и морозом мучили, опыты даже над людЯми ставили (утверждаю как потерпевшая!).Обитали они, как и положено злодеям, в мрачном подвале на минус 1 этаже, захватив и первый под кабинеты. Проходя там практикумы, я пару крысок от расправы спасла и у себя поселила, а одну все же зарезать пришлось вот этими руками. До сих пор грущу, что не вымолила у преподавателя и третью крысиную душу. С тех пор на уроках даже внутреннее строение дождевого червя на лабораторных пропускаю. Хватит и внешнего строения червячком полюбоваться, а потом в пампасы животное, на волю. Физчизники на корм крысам варили какое-то поистине адское варево, которым в час икс умудрялись провонять весь факультет снизу доверху. Короче, кафедру эту посещали строго по жестокой необходимости, потому как там стены в тюремной масляной краске, дурные запахи, клетки, цепи и скрежет зубовный (вот это была не метафора).
То ли дело кафедра зоологии! Вот куда было приятно прийти, попить чаю и послушать байки, большим спецом по которым был наш незабвенный «позвоночник» Леонид Иванович. У «беспозвоночников» было мало интересного, уж простите, коллекции разве. Наверное, на других кафедрах были свои эпические истории, но я их не знаю, почти не слышала. В любом случае, ничего такого, что могло бы переплюнуть сказы об осле, слоне, тигре и крокодиле. Одни истории произошли буквально при мне (и даже нисколько не жаль, что без моего участия), другие много раньше.
Каждый такой сказ начинался фразой «в цирке сдох».
Итак, в цирке сдох слон. Жесть, но бывает. Куда девать тушу? А не предложить ли зоологам для препарирования? И хоронить слона не надо, и вклад в науку. Не знаю, кто обеспечил вывоз, но кафедра зоологии столкнулась с реальным вопросом: «Куда приткнуть слона?» Глаза выковыряли и заспиртовали сразу, зубы выбили, кисточку на хвосте отрезали, но остальное куда? Свежевать слона на кафедре невозможно, в университетском сквере на глазах у студентов не комильфо, так шо же делать в конце-то концов? А давайте его зароем в парке, лет через пять-семь кости естественно очистятся, и тут, оба-на, кафедра получит скелет слона в музей. Брависсимо! Гениально. Суровые ученые мужи, арендовав экскаватор и прихватив канистру спирта, чтобы зафиксировать из парковой расчлененки бедное слоновье сердце и почку, поехали на плэнэр. Все удалось и сложилось, но с канистрой спирта вышла стратегическая ошибка. Работа по расчленению слона все же нервная и не сказать, чтобы чистая и эстетически выдержанная, а относительно запахов и вовсе отвратная, потому пришлось принять для храбрости, потом от усталости, потом на радостях, что проклятый слон наконец зарыт. Времена были темные, без джипиес, а память после спирта у фигурантов неуверенная. Сколько потом годами искали место погребения слона, но так и не нашли. Позже в этих краях прямо в парковой зоне вырос поселок элитных коттеджей, пресловутый квартал «имени Демьяна Бедного». Люблю представлять себе лицо нового русского, который решил вырыть себе в том месте скажем винный погребок, ну или гараж подземный…
Про крокодила в общем коротко и скучно, если не считать, что цирковые от жадности пытались сами снять ценную крокодилью кожу, но напортачили, додержали кроко до хорошей такой тухлятины, и лишь потом отдали зоологам. Зоологи опять же от жадности, но уже научной, не выбросили падаль на помойку, а взялись препарировать. Воняли все, воняло всё, воняло так, что кафедра зоологии щедро поделилась миазмами с кафедрами пониже и повыше этажом. Когда мне показывали бесценную шкурку, замурованную уже лет пять как в эксикаторе с формалином, она по привычке продолжала деликатно пованивать.
Получив неслабый втык от всех, кто обладал правом втыкать, жертвы науки впредь в первую очередь интересовались у цирковых датой смерти очередного покойника, поэтому осел попал в лапы прозекторов свежайшим. Настолько свежим, что было решено его мясо не выбрасывать, а отдать студентам на еду. Нашелся смелый человек (Стас, вы его уже знаете), которого на препарацию взяли из-за физической силы (клянусь, я руками вырвал этому ослу уши) и полного отсутствия хоть малейшей рефлексии. Стас ел ослятину сам и щедро угощал друзей, в среду которых рендомным порядком попало несколько девчонок. И все бы ничего — съели и съели, но наивный Стас просветил, что дамы вот только что откушали филе дохлого циркового осла, ну и про уши завернул. Я чудом не попала на этот аттракцион благотворительного питания, чему рада до сей поры. Реакцию девчонок описывать не буду — и так рассказ не для слабонервных выходит, но дальше будет только хуже.
В цирке пони убила ударом копыта в лоб тигра (бойтесь пони, люди!). Роскошная добыча — тигр! Шкура, череп, скелет, потроха, а главная прелесть — это не слон! Все же животное очень крупное, поэтому в первый вечер удалось лишь освежевать. Ночь во дворе, луна в окне, спирт в желудке — зоологи устали. Куда притулить освежеванного тигра на ночь, и тут спирт в крови нашел решение. Очень кстати в студенческом туалете не работала одна кабинка — студенты туда не сунутся. Тигра с трудом, ведь 200 кг веса, усадили на унитаз и прикрутили проволокой к высокой трубе бачка. Очень практичное решение — с мяса еще стекала сукровица. Вы видели когда-нибудь голову освежеванного тигра? Лично я видела голову барана, которую наши афганцы забыли на столе в кухне, мне хватило впечатлений. Особенно глаза поразили — космос, а не глаза. Рядом с биофаком находится лицей, в котором тогда еще не было своих туалетов, поэтому лицеисты бегали в наши. Если кабинки были заняты, то добегали и до кафедры зоологии, а может просто в гости зашел человек. Зашел и не вышел — вынесли. Бежит такой мальчик по неотложному делу, не глядя на бумажку рывком открывает дверь (зоологи не дураки — они дверь опечатали, господи, лучше бы хоть тряпкой ручку прикрутили), открывает значит, а прямо на уровне его лица кровавая морда с клыками и глазами. Бедный мальчик рухнул без сознания, описался и, ходят слухи, что и обкакался тоже, но им веры нет. Скандал грянул неимоверный. Уже после этой истории плодотворное сотрудничество с цирком прикрыли. Историю, когда кафедре бывший студент, а ныне китобой, подарил кита, которого доставили двумя рефрижераторами, рассказывать уже не буду, так как не знаю душераздирающих подробностей. Однако, мимо ребер и позвонков кита, лежащих в холле, мы бегали все годы обучения, так что не враки это.
Вот наш биолог кстати вспомнил «Кита, бают, что зарыли как раз между виварием и будущим лицеем, а потом откопали нормальное, почти без потерь». Действительно без потерь — в наличие были все позвонки от самых крупных, похожих на пуфики, на которых можно было с удобством сидеть, до самых мелких с яблоко, но их быстро разворовали студенты на сувениры. Остальные потом администрация приказала прошить проволокой во избежания потерь. Мечта была подвесить скелет под потолком в коридоре, чтобы студенты сквозь него проходили, но не срослось.