Сегодня исполнилось бы 60 лет одному из самых ярких вратарей «Шахтера» Валентину Елинскасу. В день его несостоявшегося юбилея «Террикон» вспоминает об этом игроке и человеке…

Елинскас умер почти ровно 10 лет назад. Свое 50-летие он пережил всего на три дня. Тогда много писали о том, что он будто бы предвидел смерть. Воде бы сказал на похоронах Виктора Носова: «Сначала умер Прокопенко, который меня в «Черноморец» приглашал, теперь вот Носов, который меня позвал в «Шахтер», следующим буду я…» Елинскаса забрал скоротечный рак. Хоронили его, как он и просил — со стадиона «Шахтер»…

Говоря о том, что в «Черноморец» его пригласил Прокопенко, Елинскас немного погорячился. В Одессе молодой вратарь появился в самом начале сезоне 1980, а команду тогда принял Никита Симонян — знаменитый игрок и тренер, который Елинскасу казался богом. До конца жизни он сохранил к Симоняну громадное уважение, и сына в честь назвал. Между тем, врастание в «Черноморец» не было легким делом. Симонян поначалу использовал Елинскаса осторожно — за весь чемпионат выпустил только раз, да и то — лишь на замену, в матче с «Торпедо», причем Елинскас успел пропустить за эти минуты свой первый гол. И в следующем сезоне основным Елинскас не стал (провел всего 9 матчей при 12 пропущенных голах). Главным вратарем Одессы был тогда легендарный Иван Жекю, и пока он не ушел, ходу молодому вратарю не было. Но в 1982 Жекю покинул «Черноморец», команду принял новый тренер — и Елинскас получил шанс, и использовал его. надо сказать, что одесские футбольные боссы перетащили к морю еще одного сильного вратаря — бывшего киевского динамовца Юрия Роменского. Но Елинскас эту конкуренцию выдержал.

А новым тренером и был тот самый Виктор Прокопенко. Так что, в известном смысле, именно он «сделал» Елинскаса, дал ему возможность ощутить себя основным вратарем.

В Одессе «резинового» Елинскаса, при росте 182 сантиметра обладавшего почти цирковой прыгучестью и гибкостью, сразу полюбили. Но долго это не продлилось. В конце 1982 его пригласили в «Шахтер». Талантливого голкипера настоятельно рекомендовал своей команде Владимир Онисько, в прошлом — начальник команды в «серебрном» «Шахтере», а позже — тренер хмельницкого «Подолья», где Елинскас впервые показал, на что он способен. В конце 1982 все сошлось — и приглашение из Донецка, и желание быть поближе к родителям, которые жили в Макеевке. Елинскас выдвинул лишь два условия: «Шахтер» не должен вылететь в Первую лигу (а к тому все шло) и новая команда должна обеспечить ему две трехкомнатные квартиры в Донецке. Первого не случилось, второе было выполнено.

Кто не помнит феноменальный дебют Елинскаса в «Шахтере»? Снежный март 1983. Под завязку забитый стадион «Локомотив». Полуфинальный матч Кубка СССР с «Зенитом», докатившийся до серии пенальти. И героические сейвы нового вратаря, который в одиночку не пустил в финал ленинградцев, где те не были с 1944 и страстно желали повторить успех 39-летней давности.

Но в Донецке Елинскаса каким-то образом полюбили еще раньше, даже до этого подвига. У него уже была позитивная аура в глазах болельщиков, образовавшаяся непонятно от чего — выступления в «Черноморце» мало кто видел, правда, хорошей прессы в 1982 он имел достаточно. Как-то сам собой складывался образ хорошего парня, своего в доску. Ну, а стоило посмотреть на него «живьем» — и всякие сомнения отпадали. Конечно же, свой! Валентин обладал счастливым умением, как говорят, «показаться», парой движений рук, мимикой, взглядом создать некий «светлый образ», перед которым никто не мог устоять.

Он не был таким уж легким человеком, на самом деле. О нем вспоминают как о любителе «притравить», и порой весьма жестко. Возможно, сказывались литовские корни — из всех народов СССР именно у прибалтов был самый едкий юмор. Но, в отличие от многих любителей «поддеть», Елинскас абсолютно не обижался на такие же выпады в свой адрес. Он вообще мало на кого держал обиду, при этом к людям был достаточно строг, особенно к тем, кто входил в его «ближний круг».

Тогдашний защитник «Шахтера» Валерий Рудаков вспоминал: «По жизни Валик был компанейским парнем, свободным в общении с любым человеком. Очень надежным. Когда собирались после игр, Елинскас был одним из заводил. На поле, впрочем, тоже. Мне как футболисту обороны было комфортно играть. Елинскаса отличали хорошая реакция, уверенные действия на выходах. Он читал игру на раз. Если Валик шел на верховой мяч, то боялись все: и свои, и чужие».

Елинскас пришел в «Шахтер», чтобы закрыть неожиданно возникшую брешь. Еще в 1978 донецкая команда имела в составе сразу трех выдающихся вратарей — Юрия Дегтерева и братьев Вячеслава и Виктора Чанова. Казалась, вратарская проблема решена на обозримое будущее. Но всего за 4 года все изменилось. Братья Чановы ушли, 34-летний Дегтерев явно доигрывал… Требовался человек с такой харизмой, которая покрыла бы тоску по утраченному вратарскому счастью. Елинскас эту проблему решил. Большинство болельщиков на вопрос — «Какой вратарь олицетворяет для вас 80-е» — не задумываясь, назовет именно его.

Это немного удивительно, ведь ворота команды он защищал всего 5 сезонов, причем 2 последних уже вынужден был делить с Сергеем Золотницким. Да и статистику его выдающейся трудно назвать — в 121 матче 151 пропущенный гол. Но при этом, его помнят как голкипера выдающихся качеств. Внешне его игра производила сильное впечатление. Вот как описывал ее тогдашний капитан команды Михаил Соколовский: «У Валика была невероятная гибкость, ловкость. Был всегда уверен в себе. Мяч буквально клеился к его рукам. Знаете, как в американских боевиках, когда герой ловит летящую пулю. Так Валик обращался с мячом. Однозначно в нынешние времена он не затерялся бы в европейском футболе».

Но ничего подобного в карьере Елинскаса не случилось. Доигрывал он не в Европе, а в Мариуполе. Измученный травмами, пришел в команду, где со времен Алексея Варнавского таких звезд не видели и не мечтали. Елинскас отыграл в «Азовце» первый украинский сезон этой команды. На его счету — 14 матчей и 19 пропущенных мячей. И воспоминание в памяти болельщиков — такое же же яркое, как он оставил и в Донецке.

Елинскас умел сделать свое дело так, что все вокруг ахали. Не ради каких-то «понтов», а просто потому, что такова была его натура, так он умел лучше всего. Именно таким он нам всем и запомнится…