29.01.2017

Пролетарский олень и многое другое

Все знают про «евдокиевского оленя». А про «пролетарского» — далеко не все. Сергей Голоха написал статью о человеке, который в 70-х годах поставил изваяние оленя на террикон шахты «Красная Звезда» и был известен многими другими делами…

Одной из необычных достопримечательностей Донецка является фигура оленя на вершине террикона бывшей шахты № 16-17, что расположен в поселке Евдокиевка Буденновского района. История его появления там обросла легендами и мифами. Но несколько лет назад местным краеведам удалось найти человека, который утверждал, что это он и три его коллеги из ЭРСУ изготовили из металла фигуру оленя и водрузили ее на вершину террикона зимой 1994 года.

В то же время многие старожилы помнят, что железное рогатое животное стояло на донецком терриконе еще в 70-е годы. Недавно нам удалось выяснить, что в самом деле рукотворный олень на рукотворной горе действительно появился в те давние времена. Однако не на евдокиевском терриконе, а на терриконе шахты № 6 «Красная звезда», что в Пролетарском районе.

«Оленя сделал и установил на терриконе с помощью местных пацанов в 70-е года мой хороший знакомый Александр Зинченко, который на поселке был всем известен под прозвищем «Бауэр». Но потом эту фигуру кто-то похитил, вероятно, для того, чтобы сдать на металлолом», — рассказал глава администрации Буденновского района Владимир Гетов.

Владимир Алексеевич помог нам найти жену народного умельца, который, как выяснилось, умер еще осенью 2014 года. Валентина Александровна подтвердила, что идея установки оленя на терриконе принадлежала ее супругу Александру Владимировичу, воплотить ее в жизнь ему помогли сварщики шахты № 6 «Красная звезда», где он сам проработал 27 лет, сначала был плитовым, потом — горнорабочим, крепильщиком и проходчиком.

Но при этом у него была творческая натура и пытливый ум. Александр Владимирович с юности занимался изобразительным искусством, а еще — целительством. Ему не хватало образования. В тяжелые послевоенные годы он рос без отца в окраинном поселке, поэтому даже школу не закончил. Однако «Бауэр» все время покупал книги, в том числе редкие, и жадно их читал. Особенно медицинскую литературу.

Скульптор
«Рисовать Сашу научил в детстве сосед. Но живописью он занимался недолго. Как-то купил полотно и написал красками красивую картину «Охота на львов», но потом сам порезал ее ножом и почти перестал рисовать. Переключился на чеканки. А затем освоил скульптуру – это увлечение пронес через всю жизнь. Сначала научился делать статуэтки из гипса, раздаривал их или продавал», — вспоминает Валентина Александровна.

Когда о талантах Зинченко прознали на шахте «Социалистический Донбасс», которая тогда гремела на весь Советский Союз, то предложили ему перейти к ним – там тогда не только уголь добывали, но еще и посуду делали. Александр Владимирович согласился, но где-то через полгода вернулся на родное предприятие. Не понравилась ему рутинное ремесло по изготовлению посуды. Творчеством он привык заниматься только по вдохновению и делать только то, чего желала душа. Каких только идей у него ни было!

«После того, как «Бауэр» водрузил фигуру оленя на терриконе, у него возникла идея сделать гигантского динозавра из бетона и металлоконструкций и установить его в парке имени Щербакова, однако он не встретил понимания у тогдашних властей», — говорит Владимир Гетов.

Потом Александр Владимирович сделал большую скульптуру медведицы с медвежатами, которая и сейчас стоит в его дворе. В период религиозных исканий он изготавливал горельефы египетских богов и устанавливал их при входе в дом и в своей мастерской, которую называл «кельей». Когда же стал исповедовать православную веру, то начал делать скульптуры ангелов и Иисуса Христа, а также кресты. По словам его единомышленника и тезки Александра (он не захотел называть свою фамилию), у «Бауэра» была мечта, которую он не успел осуществить, — поставить на терриконе большой крест с распятым Иисусом Христом.

Целитель
Кстати, если на поселке Зинченко с детства звали «Бауэром», то на шахте ему дали прозвище «Святой» — потому что он был человеком не от мира сего. На родном предприятии его тоже знали не только как скульптора-самородка, но и как целителя. Он лечил от разных недомоганий и рядовых работников, и начальство – отварами и настоями трав, мазями собственного приготовления и с помощью массажа.

«Одним из первых, кого вылечил Саша в середине 60-х годов, был следователь Иван Иванович Беломес. Ему врачи назначили операцию по удалению камней в почках. Но мой муж давал ему пить свои отвары из трав, в результате камни вышли сами, без операции. После этого Саше предлагали помочь без экзаменов поступить в мединститут. Но у него было всего семь классов образования», — рассказывает Валентина Александровна.

Народную и традиционную медицину он изучал главном образом с помощью книг. Но иногда в молодости обращался к сведущим людям. Например, ездил в Среднюю Азию к знаменитым змееловам или на Алтай к шаманам, которые поделились с ним секретами траволечения.

Постепенно молва о целителе с поселка шахты № 6 «Красная звезда» разошлась не только всему Донецку, но и по региону. А потом дошла и до Киева, где он в последние годы лечил некоторых известных людей.

При этом «Святой» придерживался евангельского завета имеющим дар исцеления: «Даром получили — даром давайте!».
«Александр Владимирович не устанавливал плату за лечение и вообще отказывался от нее. Однажды ему в качестве благодарности за лечение девочки из Старобешево, которой он спас от ампутации сильно обожженную ногу, хотели подарить целый дом, но целитель не принял такой подарок. Были случаи, что он убегал со двора через забор, когда настойчиво пытались отблагодарить по-богатому», — вспоминает его друг Александр.

Но он не был полным бессребреником. Если люди искренне благодарили и давали какие-то презенты, то целитель их принимал. К нему не зарастала народная тропа. И «Святой» не мог никому отказать, если, конечно, видел, что способен помочь.

Он избавлял людей от экзем, рожистых воспалений кожи, панариция (по-народному – волоса), от курения и пьянства, лечил ожоги, язвы желудка, болезни печени, почек, сахарный диабет, поднимал на ноги лежачих больных с проблемами опорно-двигательного аппарата и др. Продлевал жизнь онкобольным. Так, по словам Александра, одна донецкая балерина с тяжелой стадией рака благодаря лечению «Святого» прожила полтора года, хотя врачи сказали, что ей осталось жить месяц-два. Много лет лечил своего правнука, который страдал ДЦП, и добился заметных улучшений здоровья, однако так и не успел исцелить до конца.

Помимо методов народной медицины, в особых случаях Зинченко прибегал не только к молитвам, но и к магическим обрядам. Последнее Церковь не приветствует. Тем не менее за помощью к целителю нередко обращались и православные священники. Александр Владимирович был хорошо знаком и с почитаемым в Донбассе старцем – схиархимандритом Зосимой, основателем монастырей в селе Никольское.

В доме и «келье» Зинченко осталось много икон и распятий. Помимо этого, чего в «келье» только нет – статуи Богородицы, ангелов и других персонажей, горельеф египетского бога Осириса, человеческий череп, камни, множество книг, пучков трав, склянок с разнообразными снадобьями и веществами. Но в первую очередь бросается в глаза половецкая каменная баба высотой более двух метров, которую «Святой» некогда нашел в степях под Донецком, собирая целебные травы. Во дворе дома стоит еще одна каменная баба, однако с отбитой головой.

Это второе изваяние супруга целителя готова подарить Донецкому краеведческому музею. А со временем, возможно, согласится передать туда и некоторые другие артефакты.

«Муж завещал после его смерти три года ничего не трогать в его «келье». А прошло с тех пор только чуть больше двух лет. Когда минет третий, мы на семейном совете с детьми и внуками примем решение, что делать с наследием Александра Владимировича», — говорит Валентина Александровна.

Ясенов