Самый мирный день

А про срочную службу в армии имею я сказать следующее.

Одни по сему поводу считают, что выброшенные из жизни годы, что рабство и тюрьма без вины, что вернувшиеся — психологически покалечены, даже если ничего особо страшного с ними не случалось, что гордиться службой, как написал один интеллектуал, — это как собаке — ошейником,

Другие, — что армия — это про "Родину защищать", что граница на замке и мы, служившие, защитили нашу землю, а неслуживший мужчина — что нерожавшая женщина.

И то, и другое — полная фигня, по-моему.

Времяпрепровождение в среднестатистической воинской части очень мало связано с реальной боевой подготовкой и еще меньше — с практической защитой Родины в течение срока службы. Нет, кое-кому, в т.ч. и мне отчасти, повезло ходить на боевое дежурство и какие-то имеющие практический смысл вещи делать.

Но, в основном, служба — это постоянная уборка и приведение в порядок того, что и так было бы в порядке, если бы нас не призвали. Так что защита Родины — это очень небольшая доля времени, а то и вовсе никакой.

И тем не менее, я полагаю срочную службу полезнейшим для мужчины опытом. Никакие это не выброшенные годы. Это жизнь внутри жизни. С рождением — голым и лысым в бане на пересыльном пункте. И со смертью — райским светом дембеля за воротами первого КПП.

Ты оказываешься сам-один, без мамы, которая накормит и пожалеет, без папы, который встанет за плечом да еще и друзьям позвонит, без бабушки, которая, если что, не переживет. Ты полностью ответственен за свою судьбу, ты строишь отношения, ты выбираешь и реализуешь стратегии, ты быстро платишь за ошибки и остро проживаешь непоправимость большинства из них.

Ты узнаешь себе цену, пробуешь себя на слом, выясняешь свои слабые места и выигрышные для тебя подходы к тем или иным проблемам, ты раз и навсегда привыкаешь полностью и без скидок отвечать за себя сам.

Не значит, конечно, что неслужившие этого не могут. Сильных людей достаточно — и не только среди поздравляемых сегодня мужчин, но и среди поздравляющих сегодня женщин. Однако опыт именно армейский я полагаю бесценным именно в этом ключе — в возможности написать черновик будущей жизни и получить шанс прожить за воротами части если не набело, то хотя бы с меньшим количеством помарок.

На этом я сегодня и остановился бы, подняв тост "за тех, кто в сапогах" (хотя они давно уже в берцах и без портянок, бедняги). Но один неглупый человек в моей ленте сказал на днях, что военная подготовка необходима всем, потому что после реальных тягот этим всем никогда не захочется воевать всерьез.

На этого человека, насколько я понял, соответствующее глубокое впечатление произвела обкатка танками. Не могу судить: меня ими не обкатывали. Зато два раза выкидывали пинком под зад с весьма ощутимой органами чувств высоты.

И это, конечно, прививка от дури. Но от другой — от подростковой тяги к адреналину, к дегенератству экстремального спорта и т.д. Но не от войны.

Потому что массовая армейская служба порождает массовую же иллюзию: "да был я там, нелегко, конечно, но ничего прямо уж страшного, сдюжим, если что".

Срочная служба — не прививка от войны. Это прививка войны.

Очень немногие, переворачивая страницы дембельского альбома и гордо делясь в компании суровыми армейскими байками, осознают в результате, что война — это не трешечку в ОЗК пробежать в рамках воскресного "спортивного праздника" с последующим плесканием в умывальнике и поглощением несъедобного обеда в столовой с ощущением нектара унд амброзии.

И это даже не "мудак Вася в караулке забыл, что с перепугу дослал патрон в патронник и разрядил карабин в живот Пете, но я-то умный и все правильно делаю". Война, я сильно подозреваю, это такое время и место, в котором каждый в любой момент с высочайшей вероятностью может оказаться как мудаком Васей, так и безвинным страдальцем Петей. И еще это время и место, где нужно убивать или способствовать убийству.

Мама моя долгое время была уверена, что я попал в Афганистан. Потому что одна заполошная безмозглая журналистка из известной газеты написала душещипательный очерк об "афганских мальчиках", которые, чтобы не волновать родню, пишут, что попали в благополучную Европу с подробностями тамошнего выдуманного процветания. И газетка эта оказалась в почтовом ящике нашей кв. 70 ровно за день до моего первого письма, в котором я живописал пряничные домики и сверкающие мостовые ГДРовских городов.

Когда я вернулся, мама сказала: "Господи, какое счастье, что ты не был в Афганистане. Ведь ты, не дай Бог, мог бы кого-нибудь убить".

Меня покоробило: не меня убить могли, не это страшно для нее, а я… Мне потребовалось время, чтобы понять. И еще время и целый ряд событий, — чтобы почувствовать.

Поэтому сегодня я выпью за то, чтобы никто никогда не касался автомата иначе как для поразить картонную мишень, а после осуществить разборку-чистку-сборку.

С праздником!