13.12.2010

Слава и позор Григория Кацы

Всякое случается с человеком в большом спорте – несчастный случай, затяжная травма, немилость тренера – да мало ли что может перечеркнуть блестящую еще вчера карьеру…
Всякое случается с человеком в жизни – смерть близких, потеря любимой работы, финансовый крах, наконец – да мало ли что может вышибить из седла и одним махом перечеркнуть все надежды на прекрасное будущее.

Не спорю, бывает, что спортсмен возвращается в строй, человек превозмогает себя и возвращается на привычную колею жизни. Бывает. Но еще чаще все выходит наоборот.
Имя Григория Кацы редко встречается у историков донецкого спорта. А между тем, знал его весь предвоенный Донбасс. Еще бы – вместе с Василием Шкодой был он первым донецким боксером, завоевавшим звание чемпиона СССР. Это был талантливый мастер ринга, входивший если не в элиту, то в первую шеренгу отечественного спорта. Богато одаренный от природы, он обладал редким среди «любителей» талантом ведения боя в том же жестком и суперагрессивном стиле, который сегодня называют профессиональным.
Биография его нам в точности неизвестна. Возможно, не будь войны, круто все поменявшей в судьбе спортсмена и человека, она была бы изучена подробно. Но война, она устраивала жестокие проверки и куда более значительным людям. Устроила и Григорию Кацы. И чемпион ее не прошел, сломался, запятнав свое имя позором. Но, впрочем, все по порядку.

Сведения, даже те, которыми располагают «компетентные» органы, весьма расплывчаты, но в достаточной мере дают основания предполагать, что красноармеец Кацы дезертировал из армии, вернулся в Сталино, а с приходом немецких оккупантов в ним произошла первая метаморфоза – он подался в местную полицию.

Остается только догадываться, что заставило решиться на этот шаг экс-чемпиона – сильного, волевого человека, обладавшего, кроме недюжинного здоровья, по свидетельству знавших его людей, огромным запасом жизненной энергии. Впрочем, психологи утверждают, что эта самая энергия толкает своих обладателей одинаково, как на благородные, так и на низкие поступки. Так что – гадай не гадай, а факт остается фактом: вскоре после прихода гитлеровцев уже не спарринг-партнеры, а самые обыкновенные дончане испытали на себе беспощадность огромных кулаков Григория Кацы. В ту пору о Кацы-полицае можно было сказать словами газетной статьи в «Комсомольце Донбасса», сообщавшей в репортаже с матча в апреле 41-го: «Удары Кацы становятся все сильней и сильней. Он ускоряет темп боя». Новоявленный прислужник оккупантов вновь становился чемпионом – по количеству выбитых зубов и отбитых почек мирных граждан, своих соотечественников. Он действительно «ускоряет темп» — становится начальником охраны полиции города. Его видят на «акциях», наводящим «порядок» на месте казни патриотов-подпольщиков.

Чем же руководствовался вчерашний кумир донецких мальчишек? Примитивным шкурным интересом? Или, может, Григорию казалось, что размеры ринга в родном ДСО «Спартак» раздвинулись до масштабов площадей Сталино, а прежние зрители стали бойцами-противниками? А, может, весь мир всегда был для него одним большим врагом, которого надо лупить беспощадно и беспрестанно, наращивая от раунда к раунду мощь ударов – до крови до переломанных костей, до нокаута, до смертного хрипа?

…Осенью 1943 года Советская Армия освободила Донбасс. И вот тут-то произошла новая метаморфоза. Кацы не ушел с оккупантами на запад, остался дома. И ведь не таился особенно, зная, что свидетелей его грехопадения сколько угодно, спокойно разгуливал по улицам города Сталино. Снова начал тренироваться – теперь уже, как встарь – на «грушах». Быстро восстановил форму, войдя, как и перед войной, в когорту сильнейших боксеров Донбасса и Украины.

Далее – факт беспримерный. Бывший полицай всего полтора года спустя после своей службы у оккупантов, едет на чемпионат СССР 1945 года по боксу. Там он подтверждает класс, завоевывая свою очередную, на этот раз последнюю в жизни медаль. И тут везение кончилось – на обратном пути из Москвы в Донбасс Кацы был арестован. Дальнейшее мало интересно – бывший боксер отсидел свой «четвертак» и, по слухам, осел в Луганске или где-то неподалеку.

Для чего я разворошил недобрую память о Григории Кацы? Конечно, заполнить пробел в истории донецкого бокса – тоже дело нужное, но в конце концов – это не самоцель моего рассказа. Судьба Григория Кацы со всеми его взлетами и низким падением – от оваций зрителей до стези предательства – тяжкий урок, который нелишне знать любому, ведь людская сущность во все времена оставалась примерно одной и той же. Мне кажется, в последнее время мы о таких уроках стали забывать…

Олег ИЗМАЙЛОВ

Ясенов