Юзовка по Калиничеву

…Братья сидели спиной друг к другу, и каждый мог рассматривать только одну сторону улицы. Она упиралась в большую… остроконечную гору, которая дымилась в нескольких местах. Ветер размывал над нею изжелта-сизые облачка, заполнял улицу ядовито  сладким запахом горящей серы. Ниже, в просветах между домами, виднелись плоские, покрытые толем, и горбатые — крытые черепицей – крыши домиков, сарайчиков, похожих на собачьи будки. На несколько секунд открылись берега речки — далеко внизу,- усыпанные какой-то паршой: не то кучами хлама, не то вспученной от неизвестной  болезни землей. Сережа догадался: землянки. По дороге от Рутченковки они проезжали мимо таких земляных нор, в которых, как черви, копошились люди…

Тут дорожки снова свернули, и прямо перед его носом оказалась громадная, выше любого дома, деревянная халабуда. На срезе шатровой крыши стояли аршинные буквы: ЦИРК. Копыта лошадки зацокали по булыжнику. Потянулся ряд домов, были и двухэтажные, на высоких цоколях полуподвалов, с вывесками «Лавка ШИПУНОВ И СЫН», «Кабак БЕСЕДА», просто «ЛАБАЗ» и даже «Курильня ШЕХЕРЕЗАДА». Вдоль домов шла утрамбованная дорожка, гуляли люди, где-то наяривала гармошка. Свирепого вида городовой, поравнявшись с Сережкой, приподнял одной рукой фуражку и склонил квадратную голову. Сергей понял, что он приветствует едущего в дорожках барина.

Показалась каминная церковь, внутри ее ограды было пустынно, лишь несколько нищих-калек. Зато вдоль ограды, вокруг нее — лавки, палатки, выгородка из пивных бочек, а дальше — прилавки, обжорные ряды, базар…

…Оставив у речки усталость, он пошел по пыльной дороге вдоль забора, что отгораживал коксовый двор, поднялся на взгорок. Тут дорога нырнула в тень, которую отбрасывала крутая сопка террикона. Отдельные глыбы породы, скатившись с него, подступили к самой дороге, и она делала петлю, огибая их. Здесь начинались домишки Тринадцатой линии.

По краю поселка он поднялся до проходных ворот завода, к высокой халабуде цирка, и оказался на Первой линии. Велено было прийти в синематограф «Сатурн» к половине восьмого. Сбив картуз на одно ухо, парень светил рыжим чубом, рассматривая прохожих, витрины лавок. На Первой гуляли девицы в легких платьях и высоких, зашнурованных до коленок ботинок, шли со смены мастеровые, из открытой двери полуподвала слышался мужской гомон, чмоканье насоса и доносился густой запах пива.
Не менее оживленно было у синематографа.  Огромная полотняная афиша извещала: «Спешите видеть. Новая фильма «Граф-проказник» — только три сеанса на этой неделе». А рядом — «Анонс! Анонс! ЖЕНЩИНА-ВАМП!» Шурке не велено было покупать билет, а только потолкаться у кассы до начала сеанса. Подошел к мороженщику, который стоял возле кадки с битым льдом, куда был опущен луженый бачок с товаром. Уплатил алтын — и тот с ловкостью фокусника выдавил из жестяной коробочки круглую порцию мороженого в хрустящих вафлях…