В советской истории «Шахтера» был период, когда от практики использования преимущественно доморощенных игроков он перешел к массированному использованию «варягов» — людей со стороны, зачастую даже из-за пределов Украины. Это продолжалось недолго, но след оставило. И этот след мы изучаем…

 

Когда это началось? Скорее всего — 55 лет назад, зимой 1965, когда фактически закончился суперпроект «кубкового «Шахтера»». И хотя в строю еще оставалось немало героев победных битв, но кое-кто как раз завершил карьеру (как Валентин Сапронов), а кое-кто пошел на спад. Именно тогда кадровые бреши решили закрывать иногородними. И первыми ласточками стали два киевлянина — Станислав Евсеенко и Анатолий Пилипчук.

 

Два киевлянина

Конечно, они были не первыми иногородними и даже не первыми киевлянами в «Шахтере». Стоит вспомнить такие знаменитые примеры, как Александр Пономарев и Александр Алпатов. Но все-таки там был немного другой случай — в Донбасс возвращались его уроженцы, пусть и успевшие сделать себе имя в Москве и Киеве соответственно. А тут — абсолютные «варяги», никакого отношения к Донбассу не имевшие.

Евсеенко родился в поселке Новая Прага Кировоградского района и в конце концов за очевидный футбольный талант попал в киевское «Динамо». Пилипчук же вообще был коренным киевлянином. Обе не слишком требовались Виктору Маслову, который начинал строить новое «Динамо». Тренер «Шахтера» Олег Ошенков, сохранивший связи в киевскими спортивными структурами, сумел вовремя на это отреагировать — и два перспективных молодых форварда оказались в Донецке.

Надо сказать, что оба сразу заиграли, а с сезона 1966 вообще стали основной парой нападения. Правда, какой-то выдающейся результативности не демонстрировали (Евсеенко в свой пиковый год забил 8 голов в чемпионате, а Пилипчук — 7), но все равно, играли в команде видную роль, и судьбу матчей решали. Оба пробыли в «Шахтере» до 1971 (правда, Пилипчук в 1968 на год вернулся в Киев, где вроде бы замаячила перспектива, но она оказалась призрачной). Они достаточно плотно вжились в специфическую клубную атмосферу «горняков» и воспринимались как свои.

 

Три литовца

Сложнее было с прибалтами. Уже хотя бы из-за фамилий их нелегко было воспринимать как парней из соседнего квартала. Но, безусловно, колорит «Шахтеру» они придавали. Мало кто считал их серьезным усилением — литовский футбол тогда не считался качественным, «Жальгирис» отыграл на высшем уровне всего 3 сезона и во всех занимался лишь одним — борьбой за выживание. Но приличные игроки в составе вильнюсской команды имелись, и им не дали пропасть. Лучшему из них, полузащитнику Антанасу Станкявичусу, поступило предложение из львовского СКА, откуда он переместился было в ЦСКА, но в итоге оказался в другом армейском клубе — одесском. Там его заметили донецкие скауты и в 1965 перетащили к себе.

Станкявичус утвердился в команде не сразу, первый сезон провел в жесткой ротации. Но в 1966, по мере испарения из состава донецких ветеранов, его позиции усилились, и он провел в чемпионате 28 матчей, забив 5 голов. Под его авторитет потянулись и другие. Накануне 1967 в «Шахтере» появился 23-летний многообещающий форвард Пятрас Глодянис (которого, конечно, для простоты чаще всего называли «Петром»), а еще через год — еще более молодой Беньяминас Зелькявичус, в отдаленном будущем — лучший тренер в истории Литвы.

Вот так и получилось, что в 1968 за «Шахтер» выступали сразу 3 литовца. Правда, одновременно они на поле появлялись редко. И если Глодянис выходил постоянно (но забил за сезон всего 5 голов), то у Зелькявичуса стабильного места в составе не было (19 матчей, 3 гола), а у Станкявичуса — и того меньше (9 матчей, 0 голов). По окончании чемпионата 1968 прибалтийская троица из Донецка удалилась — Глодянис с Зелькявичусом вернулись в «Жальгирис», а Станкявичус доигрывал в Донецкой области, в основном — в Мариуполе.

 

Сезон чужих

Пиком «варяжского проекта» в «Шахтере» стал как раз вот этот самый 1968. Тогда рядом с тремя прибалтами и ранее привлеченным киевлянином Евсеенко играла пара знаменитых динамовцев Валерий Лобановский — Олег Базилевич, привлеченных годом ранее. Плюс, «Шахтер» обзавелся еще одним маститым человеком из Киева — Владимиром Щегольковым, который неожиданно обнаружил, что в составе «Динамо» его на привычном фланге защиты теснит молодой Федор Медвидь. В «Шахтер» он переходил, как говорили, на сказочные условия. В итоге, киевская диаспора достигла у «горняков» немыслимого и невиданного объема.

Именно тогда партийный босс Донецкой области Владимир Дегтярев всерьез задумался о конкуренции с футбольным Киевом. Но попытки создания суперкоманды выглядели как-то наивно. Не вполне понимая законы существования спортивного коллектива, Дегтярев полагал, что, обзаведясь сильными исполнителями в нужном количестве, он получит сильную команду — ведь сумма больших слагаемых и сама большая! Но в футболе такая арифметика не работает — точнее, работает только в комплекте с психологией. А ее Дегтярев не учитывал.

В результате, Щегольков в «Шахтере» не прижился, сыграл всего в 5 матчах — и гордо удалился в тернопольский «Авангард», где вскоре и завершил карьеру. Лобановский с Базилевичем тоже не пережили в «Шахтере» тот год — ушли из-за конфликта с Ошенковым. Так испустил дух великий проект…

Тем не менее, случалось, что в 1968 состав «Шахтера» выглядел удивительным образом, пестря от «варягов», которые в иные моменты составляли большинство. Мы уже не говорим о таких персонажах, как выходец из Нальчика Виктор Тляругов (а он в том сезоне часто мелькал в полузащите), или уроженец королевства Венгрия, представитель Закарпатья Александр Поллак (сразу ставший основным центральным защитником). Короче говоря, получается, что в 1968 единственным выходцем из Донбасса, кто имел твердое место в «основе», оказался защитник Юрий Губич.

Это, конечно, был уже перебор. И «Шахтер» стал медленно возвращаться к практике использования своих. Тем более, что школа у клуба ведь работала великолепно — в 1967 и 1969 команду дублеров становилась чемпионом страны, а в 1968 занимала второе место! Оттуда в главную команду взяли целую группу перспективной молодежи, главными звездами среди которой со временем стали Юрий Дегтерев и Анатолий Коньков. Успеха из этого сразу не получилось — понадобился вылет в Первую лигу и непростое возвращение, чтобы возникла команда, способная побеждать. И «варяги» в ней составляли, как и полагается, меньшинство.