10.08.2019

Два образа пива

Каждое воскресенье мы с отцом покидали трогательно уединенный поселок шахты «Октябрьская», чтобы прижаться всеми возможными фибрами к жаркому, сочному, многообещающему телу города. А начинали мы с привокзального рынка, где в одной из двух забегаловок папаня выпивал кружечку-другую пива. Вряд ли мы хоть раз пропустили этот пункт программы.

Забегаловки были непохожие. Одна словно перенеслась из фильма про послевоенный блатной мир – прокуренная, тесная, с маленькими окнами и шумным, аляповатым контингентом. Здесь властвовала толстая тетка с прической, высоте которой могла бы позавидовать маркиза де Помпадур. По стандартам тех времен, ее должны были звать Рая, а как ее звали на самом деле – Бог весть. Совершенно не напрягаясь, она управляла ордой привокзальных пьянчуг – и те безропотно сносили ее диктатуру, потому что понимали свою полную от нее зависимость. Любопытно, что для отца никогда не составляло проблемы найти общий язык с завсегдатаями этого гадюшника, хотя, в отличие от них, на нем, недавнем выпускнике мединститута, лежала яркая печать интеллигентности – с его шляпой и портфелем. Но донецкие пивнушки никогда не страдали высокомерием, никакой дискриминацией в них не пахло (хотя других всяких запахов было в изобилии). В конце концов, все там пили одно и то же разбавленное пиво, а это – могучий объединяющий фактор.

Кстати, отец считал, что у Раи пиво разбавляют как раз меньше, чем во втором заведении. Хотя выглядела пивная номер два, конечно, поприличнее. Затиснутая в северо-восточный угол рынка, она имела большие окна и высокие пластиковые стойки, за которыми случайная пьянь смотрелась уже даже слегка по-парижски. Впрочем, протокольные рыла все равно преобладали – гений места, как говорится… Убогий лоск заведения имел какую-то нервную суть. Трудно было заставить себя быть адекватным тому, что предполагали устроители. Ты все равно не мог забыть, что находишься на привокзальном рынке, со всей его животной психологией, и как ни полируй местные забегаловки, в ресторан «Фуке» они не превратятся.

Это был хороший жизненный опыт. Он учил тому, что нужно быть честным, не выделываться, не раскидывать пальцы. Что нужно оставаться тем, кто ты есть – и если ты обычный поселковый пацан, бесполезно изображать из себя д’Артаньяна. Мужички рассказывали, что на месте второго привокзального заведения раньше был близнец первого. Но в один смутный день грянула какая-то инспекция, по базару прошелся какой-то чин со свитой – и его судьбоносный перст остановился, как указатель «колеса Фортуны», на милой грязной пивнушке в северо-восточном углу. И прозвучал приказ – сделать из нее показательное заведение. Но, поскольку чудес не бывает, получилось в итоге ни то, ни се. Вроде футбольного клуба «Тоттенхэм». Традиции, на которых все здесь держалось, рухнули, а нового ничего не образовалось. И пиво стали разбавлять безбожно. Света через окна лилось гораздо больше, это да. Но почему высокий чин решил, что именно свет – это счастье для привокзальных мужичков?

Ясенов