20.07.2019

Злой гений Главного корпуса

Кажется, Петр Вайль и Александр Генис родили мысль о том, что любое культовое место рано или поздно обзаводится своим мифическим персонажем. Это так. Спросите любого, кто работал в Пентагоне, Британском музее или Верховной Раде — везде была своя нечистая сила, которая в отдельные моменты персонифицировалась в том или ином обличье, но, как правило, действовала анонимно. Была такая и у нас, в главном корпусе Донецкого государственного университета. Нам рассказали об этом в самом начале нашего первого курса. Знающие старшекурсники со снисходительным видом (кому не знаком этот снисходительный вид!) предупредили: рано или поздно, мы столкнемся со злым гением корпуса. Ну, а когда вы на первом курсе, испугать вас, как говорил Остап Бендер, можно даже простым финским ножом. Да и мудрости в вас еще нет ни на грош. Это только курсу к третьему, если повезет, вы поймете, что жизнь сложнее, чем картинки в журнале «Юный натуралист».

Он, конечно, проявился. И много раз. Весьма яркой акцией нашего Злого гения был случай в женском туалете на 10-м этаже. Каким-то образом в одной из кабинок оказался заперт снаружи тихий преподаватель-латинист. Как он туда попал, кто его запер — никто не знал и виновных так и не нашли. Сам латинист ничего объяснять не стал. Он был странным, но добрым. Его любили, как любят безвредного домашнего увальня. Ему простили бы еще и не такое.

Второй случай произошел конкретно со мной. Мы готовили стенгазету «Лингвист» в большой аудитории 909 — нас туда выгнали из «Интерклуба», где мы обычно занимались такими делами, но где в тот вечер происходило что-то несравненно более важное. Свою часть работы я выполнил и от нечего делать начал дурковать. Тщательно изобразил на парте скрещенные молоточки и, холодея от собственной смелости, художественно выполнил надпись: «Каждому — свое!» Часов в 8 вечера мы закончили все редакционные операции и покинули аудиторию, закрыв дверь и оставив за спинами темный, как подвал, коридор. На следующее утро у нас в этой аудитории была лекция по философии. Я, как живущий на окраине, приехал первым — знаете, есть везде такая закономерность. Сел за тот же стол, где вчера занимался художественным хулиганством — и увидел, что под моей надписью коряво выведено: «Но почему так мало?»

Ну, а третий случай был наиболее вопиющ и, безусловно, вошел в анналы. Пострадал парторг нашего факультета, пользовавшийся разнообразной славой, в том числе — славой заслуженного пьяницы. В тот день у него в наглухо запертом сейфе обнаружилась пустая бутылка из-под водки. Парторг клялся и божился коллегам, что накануне оставлял ее отпитой лишь на треть…

Ясенов