30.05.2019

Дырка с видом на Запад

Нет, серьезно – когда в Москве прошла Олимпиада и там начали продавать фанту, многим показалось, что в железном занавесе образовалась реальная дыра и теперь попрет. А когда в киосках всего за рубль появились «Мальборо» и «Кэмел», предположение переросло в уверенность. Правда, настоящие американские сигареты оказались финскими и вскоре стали стоить полтора рубля, но было уже поздно. Необратимые процессы в мозгах запустились, и несколько лет в начале 80-х мы все еще пытались увидеть наступление новой жизни в каких-то несущественных проявлениях, игнорируя главное, уводившее нас от Запада все дальше.

Например, многие клюнули, когда рядом с кинотеатром «Звездочка» открылся гриль-бар «Славяне». Ничего в нем особенного не было. И «славянские» цыплята табака ничем принципиально не отличались от того, с чем вас сталкивала жизнь в ресторане «Донбасс». Но западный стиль, скопированный с какой-то прибалтийской забегаловки, убеждал больше. А коктейли… Конечно же, коктейли! Кто и как их смешивал, было вопросом десятым. И потом, парни – логика! Следите за ходом мысли. Если раньше в городе не было ничего под названием «гриль-бар», а теперь появляется – значит, тут все должно быть не так, как было в городе раньше. Эта логика казалась совершенно безупречной — и плевать, что разбивалась при легком прикосновении.

Другой пример — появившаяся в 1981 году «Шоколадница». Визуально это тоже был чистый Запад, и притом, безалкогольный, что тем более взрывало мозги. Как так – питейное заведение, и совсем без градусов? Ажиотаж вокруг «Шоколадницы» царил поначалу необыкновенный. Девочкам с факультета романо-германской филологии, желавшим попасть туда после трудового дня, приходилось с последней пары отсылать эмиссарку, занимавшую очередь – иначе в заведение было не попасть. И поверьте, оно того стоило! Посещение «Шоколадницы» дарило ни с чем не сравнимые ощущения качественного уюта, вкрадчивого колорита и уникального продукта. Выходя из этого бархатного подземелья, ты еще долго хранил в сердце осколок западного стиля, который сидел там крепко, как чертово стекло в груди мальчика Кая.

Конечно, это была обманка. Никакого настоящего Запада в Донецке не появилось. Более того: никто его и не обещал. Но восторженные идиоты, верившие в то, что блестит, несколько лет провели в сладостном предвкушении. Глупо было объяснять, что их поведение – как мечты не нюхавшего жизни юнца, уверенного, что первая красавица поселка ему даст, потому что вчера посмотрела в его сторону. Не дала и не собиралась. А юнец профукал несколько лет своей жизни в мечтах о несбыточном.

Ясенов