30.05.2018

Воспоминания болельщика

Есть ли еще люди, помнящие, как играл «бронзовый» «Шахтер» 1951 года? Оказывается — есть! Владимир Шпунт поделился с нами своими впечатлениями от того времени — времени, когда его карьера болельщика еще только начиналась…

Куйбышевское убийство

Я сам себя приобщил к стану болельщиков сталинского «Шахтера» через потрясение в первом же для меня матче. Играли с «Крыльями Советов» из Куйбышева. В середине первого тайма сбивают с ног нашего любимца по прозвищу Машинка (он стриг голову под машинку, вместо бокса и полубокса, как у остальных). Лежит себе недвижимо, раскинув руки. И вдруг истошный крик на весь стадион: «Уби-и-или!». Все, и я, разумеется, вскочили, заорали, засвистели, замахали кулаками. И тут Машинка встал, отряхнулся и побежал на свой левый фланг. Я, легковерный, поддался обману, поверил воплю. А трибуны использовали его для призыва к мести за несостоявшееся убийство. Наши приободрились и забили гол. Во втором тайме Бикезин сбивает противника с ног и тот кубарем катится к штрафной площадке, распластался в ней бездыханный. Стадион замер в ожидании судейского свистка. Мгновенно раздается призыв: «Уби-и-или!», но я уже тертый калач, не поддамся обману, а болельщики вскочили, заорали, заулюлюкали, засвистели, загоготали, закорчили рожи так, что пеналь в наши ворота пробит был мимо.

Футбольный трамвай

Конец 40-х, г. Сталино, пришахтный поселок Гладковка соединен с центром города трамвайной одноколейкой. Трамвайный поезд состоял из двух двуосных вагончиков. Якобы для предотвращения попадания незадачливых пассажиров под колеса между осями крепились две продольные деревянные доски, а деревянные же оконные рамы поднимались вверх якобы для проветривания. На самом деле на досках громоздятся молодые и не очень люди, держась за оконный проем и экономя на билетах. Салон, как сейчас бы выразились, забит битком, дверей как таковых нет, кондуктор просит передавать деньги на билет, остановки не объявляет – и так все знают. Он (она) из заднего вагона дергает за веревочку два раза. Получив звонок, кондуктор(ша) переднего вагона посредством веревки передает сигнал вожатому(ой) и трамвайчик поехал. Особое возбуждение в городе вызывал каждый футбольный матч обожаемого «Шахтера». Трамваи перепереполнены. Мой старший брат допризывник берет меня на футбол. Висим гроздьями, как положено, снаружи. Прямой проспект, ведущий на стадион расположен у гастронома №1, а остановка находится метрах в 30 за перекрестком. Сердобольная вагоновожатая останавливает трамвай прямо против проспекта и гроздь, спешившись, устремляется к стадиону. Потом трамвай подъезжает к остановке и практически пустые вагоны загружаются неболельщиками. Бессердечный вагоновожатый перед проспектом набирает скорость, чтобы проскочить его, а гроздь готовится не допустить удлинения своего пути на 30 метров. Брат обхватывает меня правой рукой, держась левой за фрамугу, прижимает к своей груди, командует мне: «Не дрейфь!» и откинувшись назад градусов на 20-25 в нужный момент спрыгивает на брусчатку. Пробежав 5-6 метров и погасив скорость, он опускает меня на землю. Ошарашено оглядываюсь. Все висельники спрыгнули здесь и корчат рожи вагоноуважаемому, а он в зеркале заднего вида показывает большой палец: «Молодцы!» и улыбается.

Грузинское чудо

У болельщика со стажем всегда найдется несколько матчей, эпизоды которых врезаются в память на долгую жизнь. Таким событием для меня была встреча в Сталино на стадионе «Шахтер» наших с тбилисским «Динамо» в 1951 году. К этому времени подобрался сильнейший состав команды. Вернулся на родную землю выдающийся центрфорвард Александр Понамарев, чем укрепил линию нападения. В защите блистал Николай Самарин, а полузащиту цементировал неистовый Александр Алпатов. Интерес к матчу подогревался положением в турнирной таблице – южане ее возглавляли, а горняки их преследовали. В составе гостей выделялся легенда советского и грузинского футбола Борис тогда уже Соломонович Пайчадзе. А вот был ли его брат Автандил – не помню, не впечатлил. На воротах стоял Владимир Маргания, знакомый донбасским болельщикам со стажем – он играл за «Шахтер» лет 5 назад на вторых ролях. За прошедшие годы Володя поднял свое мастерство до уровня вратаря сборной Союза. Ажиотажный интерес к матчу подогревался за несколько дней до его проведения и достиг апогея уже на стадионе. С самого начала наши стали терзать Маргания, заставляя его демонстрировать свое отточенное мастерство. Перед глазами у меня гол, забитый Леонидом Савиным правой из-за штрафной с игры. Мяч влетел рядом с боковой штангой в метре от земли, Маргания его не достал. Во втором тайме Понамарев забивает гол – 2:0! Потом Виктор Фомин делает 3:0!! Под конец капитан забивает свой второй гол и счет становится 4:0!!! Возбужденные болельщики на руках выносят своих кумиров – в те годы было это возможно и безопасно и для кумиров, и для болельщиков. После футбола людской поток распределялся по трем направлениям: по мосту текла река, по трамвайным путям – ручей и по дамбе между вторым и первым ставком – ручеек. И все эти русла вели на Первую линию – там в променаде между первым гастрономом и студгородком надо было обсудить, переварить перипетии произошедшего действа. Я, подросток, затесался в компанию брата призывника и пока мы шлендрали по Первой слушал их рассуждения. Вдруг к нашей группе подходит один паренек и заговорщицки шепчет: «Сейчас вас спросят, кто забил последний гол, скажите, что грузины забили сами себе. С меня бутылка!». Мы продолжаем движение и, действительно, метров через 15 встречается нам группка парней и обращается с возгласами: «Вот, ребя! Вы с футбола! Скажите – кто забил последний гол?». И тут мой брат-оторвила, жгучий брюнет с кудряшками, вдруг говорит с кавказским акцентом: «Паслэдны гол мы забылы самы!». В среде оппонентов гвалт: «С тебя ящик водки! Мы же тебе говорили!». Я дергаю брата за рубашку: «Зачем ты их обманул?». «Я сказал правду. Наш Понамарев забил гол без их помощи!». Не помню, получил ли брат бутылку, или нет. Меня этот вопрос не интересовал ни тогда, ни сейчас…

Ясенов