09.08.2011

Прогулки по Донецку-3. Петровка. Квадратура круга

На краю Петровки, на микрорайоне Тихий есть ресторан «Шатры». Сейчас он тих и светел. В последнее десятилетие предыдущего века судьба его была иной. «Шатры» имели легенарную репутацию. Сюда приезжали отдыхать со всего города, хотя для остального Донецка, Петровка – это край возможного. Но как-то «Шатры» притягивали. Народ собирался все больше рисковый, правил не признающий. В том числе – правил дорожного движения. И вот в одну из ночей какой-то донецкий пассионарий, погуляв свое с товарищами, сел за руль «бумера» и отправился восвояси. И на выезде из микрорайона нарвался на пост ГАИ. Сработали инстинкты – и мужчина ринулся от милиции на всей доступной скорости. А выезд с Тихого – Т-образный перекресток с улицей Петровского, тут надо тормозить и спокойно поворачивать направо. Всего этого герой нашего рассказа не знал. Дальше было так: «бумер», не сбавляя хода, пролетает перекресток и ювелирно вписывается в строительный вагончик, стоявший на перекрестке. Водитель отделался минимальными царапинами: сработали подушки безопасности. А «бумер» на следующий день с помощью спецтехники извлекали при огромном стечении аборигенов, большинство которых именно тогда увидели вживую машину БМВ…

Если растормозить сознание, легко увидишь, что Петровка похожа на Москву. Та же радиально-кольцевая схема планировки, счастливо сочетающая геометрический порядок с градостроительной фантазией. Вся Петровка так или иначе сориентирована на окружность, образованную вокруг площади Победы. Что-то подобное хотели сделать в центре Донецка сразу после войны. Круглая площадь Победы с памятником в центре, которую со всех сторон обтекает транспорт. Там не удалось. Здесь — вполне.

На Кругу

Впрочем, объективности ради отметим, что кольцевая система планировки на Петровке возникла еще до войны. Кто и почему так придумал – вопрос, на который, конечно, кто-то знает ответ. Но уж точно это не стало результатом общегородского плана. До войны Петровка была миром в себе. В 1936 году ее включили в черту города – но это ровным счетом ничего не изменило. Жизнь шахтерского до мозга костей поселка была больше связана с Марьинкой, чем со Сталино, далеким, как Папуа.

Но вот этот круг – он связывал воедино все, что было разбросано по соседству. Так что, если вам требовалось все-таки добраться в Сталино, вам прежде всего надо было добраться сюда. На круг.

Мой гид по Петровке – Сергей Горбунков, он здесь родился и, хотя после этого сменил место жительства, но не изменил родным местам. Просто переехал из одного микрорайона в другой. Это здесь не редкость: люди не так уж рвутся в более центровые места. Не так уж плохо на Петровке. Тот, кто здесь родился, тут поймет. Тот, кто здесь выжил, тот увидит ласковую зелень и добрые лица, если захочет. Сильные мира петровского, если уж им невмоготу как-то овеществить свой жизненный успех, покупают участки среди частного сектора неподалеку от центра района и строят там жилище, за которое не стыдно перед пацанами. Так поступил, например, знаменитый уроженец района, бывший игрок «Шахтера» Алексей Белик – его особнячок мне показали на улице Летней. Вид этого домика подтверждает то, о чем я всегда догадывался: выгодно быть даже неудачливым футболистом.

Петровские «крутые» бывают порой большими оригиналами. Один из них живет неподалеку от улицы Культурной (название, как обычно, ни о чем не говорит). Домик – так себе. Обычный домик. Вся мощь этого человека сосредоточилась в его гараже. Там много чего есть. Вершина коллекции – тюнингованный «прадик» и навороченный 11-й «Фольксваген-пассат», в полной комплектации. Таких в Донецке по состоянию на конец июля 2011 года не было ни у кого.

«Круг» — так и называют местные центральную часть Петровки, ограниченную окружностью улицы Летней. К Кругу все притягивается, как магнитом. Жизнь здесь замкнута и полноценна, как на орбитальной станции. Есть все. Вот, в одном помещении — Петровский дом моды, ломбард, контора ритуальных услуг и парикмахерская. О чем говорить, если даже кинотеатр у Круга сохранился. Под прежним, причем, названием – «Мир». Правда, его решительно потеснило кафе «Тортуга» (сменившее ресторан «Крыша мира», сменивший дискотеку «Боинг»). «Мир» сжался до крохотного зала человек на 50, где показывают исключительно детское кино. Взрослые как-то находят себе забавы сами.

Горячие люди

Вряд ли кто скажет, что Петровка – что-то исключительное в криминальном отношении. Правда, аналитики из журнала «Корреспондент» включили ее в рейтинг десяти самых горячих микрорайонов Украины. Но что можно увидеть, глядя из Киева на донецкие окраины?

Вот в 90-е годы на Петровке было неспокойно – как, впрочем, и везде. Подобие порядка обеспечивали две сильных группировки, три авторитета, своих парня, поднявшихся над массой. Любой вопрос решался с участием как минимум одного из них. Потом появился еще один. Он тоже захотел расти. Купил квартиру, завел себе охрану, сгруппировал вокруг себя самую «оторванную» молодежь, пытавшуюся взять под контроль дискотеку. Воцарились инстинкты, которые местным казались звериными по сравнению с тем, что было. Закончилось все банально. Сын одного из старых властителей дум был задет охранником нового, в ответ дал по лицу. В тот же день охранник со своим окружением приехал на дискотеку и устроил разборки. Стреляли с обоих сторон. Ранили в живот одного из визитеров. Продолжили за пределами дискотеки — автоматные очереди раздавались в этот воскресный вечер по всему поселку. В итоге, старых оттеснили в тень, чем они занимаются сейчас, знают только посвященные. А новый хозяин стал уважаемым человеком и видным общественным деятелем.

Параллельно существовало и другое измерение. Сильный человек должен быть на каждом поселке, это закон природы, не терпящей пустоты. Скажем, на Брикетном – это одна из одноэтажных окраин Петровки — жил авторитетный мужчина Саша Мотыль. Сидел много раз, весь был покрыт татуировками, как Барак Обама – поцелуями избирательниц. Жил он просто. Сидел как-то рядом со своим домом, играл в карты. Как ни странно, выиграл. Партнер платить не захотел, выразив свои намерения в резкой, недружелюбной форме. Не говоря ни слова, Саша достал ножик и полоснул партнера по горлу. Потом подозвал старшего мальчишку из компании, игравшей рядом в футбол, попросил позвонить в милицию и «скорую помощь», сел, закурил, дождался архангелов, беспрекословно дал себя арестовать и отбыл на несколько лет по привычному адресу. С наступлением новой эры Саша, уже не так легко дышащий зэк, появился на поселке и с удовлетворением отметил, что авторитет просто так не пропадает. Забавно было наблюдать, вспоминают люди, как к его дому подкатывают «лексусы» и «мерсы», из которых выходят на отчет люди в костюмах ценой с Сашин дом.

Сейчас вся эта криминальная романтика – в прошлом. На дурака, конечно, можно нарваться всегда, и по лицу получить ни за что – ну, так от этого никто и на Липском бульваре в Киеве не застрахован. Личности, вызывающие вопросы, на улицах Петровки встречаются сплошь и рядом – но это дело такое: попробуйте на себя в зеркало посмотреть без предубеждения и представить, какие вопросы вызываете у окружающих вы. Если бы аналитики журнала «Корреспондент» были способны на такое упражнение – вряд ли бы они стали составлять рейтинги депрессивных микрорайонов, не выходя из своих кабинетов…

Уж по многоэтажным микрорайонам Петровки можно передвигаться совершенно спокойно.

«Скала» и Стус

В середине 70-х годов на месте абсолютной пустоты, начинавшейся почти сразу к западу от «Круга», появилась строительная техника в большом количестве. Через десять лет эти места были заполнены девятиэтажными коробками с приданной инфраструктурой. Жизнь Петровки, такая патриархальная и самобытная, вдруг приобрела все черты штампованного развитого социализма и склеила в единый конгломерат разрозненные поселки, привыкшие жить сами по себе.

Их два, этих эпицентра многоэтажного счастья. К северу от улицы Петровского – микрорайон Добровольского. Его население чувствует себя отчасти избранным народом: вокруг – супермаркет «Амстор», гимназия имени Василя Стуса, рынок «Полянский» и ночной клуб «Голливуд» (переделанный из детского сада, что свидетельствует либо о печальных демографических сдвигах, либо ни о чем). Тут же районный суд, если вдруг что. Наличие всех этих объектов делает жизнь на Добровольского вполне комфортной. Причем все это существует  в какой-то труднообъяснимой гармонии. Вот, например, «Амстор» и гимназия. Казалось бы, какая связь между ними может быть? Храм обжорства и светоч разума. Но связь есть, и мощная. Когда-то, на исходе Союза, на месте «Амстора» собирались делать огромный и столь модный тогда вещевой рынок. Население пришло в ужас, предвидя хаос, обычно сопровождающий подобный бизнес-объект. Но кого и когда пугал народный ропот? Не остановило бы и на этот раз, если бы не директор гимназии (тогда еще – школы 107). Она придала гневу нужный импульс – в итоге, идея рынка отпала. 

Если честно, гимназия выглядит бедновато. Фасад облупился, хотя, говорят, внутри все хорошо. В этот летний день жизнь шевелилась только рядом со спортивной площадкой, которая представляла собой забавный компромисс между прошлым и будущим: по бортам ее написано на украинском «О спорт, ти мир!», а сквозь эту надпись проглядывает вполне русское «В труде и спорте за рекорды спорьте!», исполненное еще до переформатирования школы. В принципе, конкурентов гимназии по уровню обучения в районе нет. Хотя школа 114 пытается…

Школа 114 расположена по ту сторону улицы Петровского, на микрорайоне Тихий. Этимология названия немного загадочна. Большинство экспертов объясняют его тем, что, мол, в начале 80-х, когда дома только построили и заселили, тут в самом деле было очень тихо: народ прибыл из самых разных организаций и частей города, никто никого не знал, и пока не перезнакомились, в микрорайоне царила пастораль, нарушаемая лишь иногда сдавленными воплями олигофренов из расположенного рядом дурдома.

Микрорайон устроен хитро и наверняка – врагами советской власти. Въезд — один-единственный, и очень непрямой. Всякому, кто желает попасть сюда с центральной магистрали района, надо нарезать огромную петлю. Так что если, не дай бог, понадобится эвакуировать население, огромная давка  обеспечена.

Дома на Тихом кажутся неотличимыми, как выступления Юлии Тимошенко. Но, как вы понимаете, за каждым – отдельная жизнь. Пожалуй, самая знаменитая из этих бетонных коробок – длинный дом по улице Щипачева. Местные называют ее «Скала» и наделяют ее жителей какими-то сверхъестественными агрессивными качествами. На вид «Скала» показалась абсолютно тривиальной. Неужели и правда за ее посеревшими стенами зреют коварные замыслы? Странно… 

Размышляя об обманчивости всего сущего, мы с Сергеем покидаем Тихий, проходя мимо магазинчика, знаменитого тем, что здесь в 2008 году был обнаружен кетчуп «Балтимор», у которого срок давности истек в 1999-м. Проходим мимо кафе с рекламой сигарет West, о которых уже лет пять никто не слышал. На летней площадке философствуют два джентльмена без носков, но в туфлях. Через это заведение успели пройти три поколения ценителей прекрасного с микрорайона Тихий. Их здесь всегда было много. Здесь вообще было много народу. Поэтому, если что, Тихий легко мог выставить полсотни бойцов.

Что было делать окрестным поселкам в случае конфликта? Только воевать по-суворовски и брать умением.

Минимальная достаточность

Ближайший к Тихому поселок – Брикетный. Ему, в основном, и пришлось перестраивать тактику, когда на пустыре вдруг возникла куча девятиэтажек.

Замечено: обособленность прямо пропорциональна сплоченности. Поэтому на Брикетном всегда старались жить дружно. А сплоченность порождает интересные идеи. Поэтому на Брикетном всегда умели организовать досуг. Скажем – зачем идти на дискотеку «Боинг» (не ближний свет!), если можно устроить праздник тут же, у  себя? Это легко: на крайнюю улицу Тевосяна вытаскиваются колонки, устраивается светомузыка из двух украденных по случаю светофоров… Какой там «Боинг», я вас умоляю!

На улице Обольской Сергей обращает мое внимание на заброшенное бомбоубежище. По назначению его нельзя было использовать никогда, потому что население сразу начало приспосабливать его под разные нужды. В конце концов, оно попало в руки молодежи, устроившей под землей великолепную «начку» под названием «Бомба». Еще более интересный схрон устроили в посадке близ двух терриконов шахты имени Молотова: полноценная землянка с крышей из бревен, покрытой толем. Кончина у нее вышла банальная: враги бросили внутрь две бутылки с бензином, и все сгорело дотла. Восстанавливать настроения уже не было.

Кто были эти враги? Почти наверняка – какие-то нехорошие люди с «МЖК». Два высотных дома, торчащие на окраине Брикетного, как два тополя на Плющихе. Возникшие в конце 80-х по схеме «молодежно-жилищных комплексов» (молодежь сама строила себе жилье под руководством опытных прорабов), они были заселены народом с того же поселка. По какой странной прихоти судьбы они стали воевать со своей исторической родиной? В общем, так и осталось «МЖК» недоразумением, нарушающим как ландшафт, так и социальное устройство.

Поселок начинался не отсюда, а со своей южной части. Здесь, у речки Осыковой, в начале века поставили брикетную фабрику, чтобы «прессовать мелочь каменных углей и антрацитовых штыбов». Шли годы, расширялось производство, поселок шел в рост. Потом все замерло – как будто остановили пленку. А потом все начало тихо разрушаться.

Мы с Сергеем стоим перед главным символом этого упадка – школой 109. То есть – бывшей школой. На фронтоне номер еще виден, но внутри – ни одной живой души, если не считать печальной тетеньки, которая совмещает обязанности завхоза и сторожа. Школу начали строить в 1949 году, открыли в 1955-м. Она работала, пока была объективно нужна. Видимо, сейчас Брикетный может спокойно обходиться и так.

Между двумя частями поселка – улица Петровского и остановка, которую во все времена называли «Психбольница». Это очень обижало людей с Брикетного. Ведь понятно же, что эта юдоль скорби расположена на Тихом, остановка которого совсем в другом месте. Несправедливо. Ох уж этот Тихий! Все зло от него…

Но все ли?

Это – «Первый»

Для того, чтобы увидеть еще большее зло, мы отправились на самый край географии. Это уже абсолютный ноль Петровки, дальше которой – только вечность (а потом шахта Абакумова). Это – поселок, известный как «Первый». Огромный частный сектор, грозная сила, против которой, если вдруг возникала нужда, объединялись даже такие антагонгисты, как Брикетный и Тихий. Объединялась вся остальная Петровка, без разделения на сектора.

 Здесь продолжает тяжело дышать шахта Челюскинцев, которая в начале славных дел называлась «Шахта №1 «Проходка»». Благодаря деятельности некоторых донецких просветителей, известно, что один из ее терриконов– самый высокий в городе (124 метра над уровнем земли). Про него рассказывают всякие небылицы. Например, что при снятии верхушки одного из терриконов обнажилась тлеющая начинка (похожая на жидкий цемент). Трактор провалился туда полностью, едва оператор успел выскочить. Другая история – о том, как однажды перед новым годом всех, кого только можно, в 25-градусный мороз и ветер вызвали искать на склоне потерявшийся датчик уровня угля, очень радиоактивный. Искали с дозиметрами. Нашли или нет – неизвестно. Нашли, конечно.

Под самым громадным терриконом города – ресторан «Мамедов Холл». В тени вершин азербайджанский бизнес выглядит очень логично: ребята нашли привычный глазу ландшафт. Внутри – здоровенный водопад, вечером включается подсветка и все выглядит, как сказка Шахерезады (о ценах умолчим). Но, в принципе, «Мамедов Холл» остается единственным атрибутом высокого стиля на «Первом». А так — ну, обычное дело для умирающего шахтерского поселка. Детская поликлиника в жалком состоянии, кладбище, магазин с издевательским названием«Феникс». Напротив шахтного админкорпуса – помпезный мемориал героям войны, привет из брежневских времен. И два памятника. Ленина узнать легко, бородатого мужика – уже нет, хотя 15 лет назад опознали бы инстинктивно. При желании, его можно выдать гостям за Менделеева, имеющего отношение к нашему городу. На самом деле, это Маркс, к Донецку никакого отношения не имеющий.

Сергей вспоминает трагикомический эпизод, связанный с двором шахты Челюскинцев. Однажды организаторы очередного автоквеста разместили здесь задание. Но они не учли одного: что шахта еще действует. И не учли, что их активность придется на пересменку, да еще и на какой-то шахтерский праздник. И вот картина, достойная Сезанна: сидят шахтеры с бутыльком, а тут залетает одна машина, потом другая, выскакивают какие-то ребята, суетятся. А пьяный шахтер опасен, если чего-то не понимает. В общем, перегородили деревом выезд со двора и всем квестовцам, которые оказались под рукой, объяснили смысл жизни. С тех пор квестов на Петровке не устраивают.

Грязные прелести

Замыкая свой маршрут, мы возвращаемся поближе к центру Петровки – к Кругу. Глядим в добрые глаза товарища Петровского, который каменно замер перед ДК своего имени. Идем к ДК его имени, возле которого снимаем несуществующую шляпу у почившего в бозе ресторана «Старый Томас», известного когда-то даже жителям центра (хорошее помещение и кухня, приемлемые цены). Проходим мимо ДК, одной из главных примет которого Сергей называет зал для атлетического развития «Афанасьич», питомник многих петровских героев. 

Сразу за дворцом перед немного ошарашенным путником раскрывается парк. Когда вышеупомянутые умники из «Корреспондента» составляли свой неповторимый рейтинг, они указывали это место как очаг всяких нехороших дел. Это было справедливо 15 лет назад. Сейчас парк выглядит неплохо, с поправкой на периферийность. В будущем должен стать чем-то более неповторимым. Есть планы по созданию огромного островка развлечений с бассейном и другими удовольствиями жизни, например, с бесплатным вай-фаем. 

Петровка не каждому раскрывает свою прелесть. Потому что не каждый согласится пройтись по Петровке, чтобы в этих прелестях убедиться. Мы заканчиваем нашу прогулку в одном из старых частей района под названием «Трест». Когда-то здесь действительно располагалось управление треста «Петровскуголь». Сейчас просто живут люди, а название хранят, как медаль деда. Обычный «трестовский» двор: покосившиеся скамейки, «убитые» подъезды. На газоне перед домом — белый лебедь, вырезанный из автомобильной покрышки, с короной из пластиковой бутылки на голове.

И голуби. Почему-то они на Петровке повсюду…

Ясенов