Для сайта «Террикон» коллега Даниил Вереитин в рамках своего цикла «Шахтерские истории» взял интервью у Виктора Грачева. И вот что ему рассказал один из лучших нападающих в советской истории команды…

Самые важные голы

Вспоминаю 1987 год, игру с киевским Динамо в Донецке. На 86-й минуте я забил, и мы выиграли этот матч со счетом 1:0, хотя Шахтер до этого 7 лет не мог выиграть у «Динамо». Не буду говорить, почему это не удавалось, но мы тогда выиграли 1:0 и тот мяч многое значил.

Второй важный момент – когда мы обыграли харьковский Металлист в финале Кубка Советского Союза (1:0). Я обыграл на фланге несколько футболистов и сделал зрячую подачу в штрафную площадку, где увидел Ященко. Просто набросил мяч на голову, и он забил решающий гол, благодаря которому мы завоевали Кубок.

Я не был центральным нападающим, моя задача заключалась не в том, чтобы забивать мячи. Я играл крайнего нападающего, и от меня требовалось «подносить патроны» в штрафную площадку, создавать на флангах напряжение, угрозу воротам. Вот в Венгрии я 4 года играл центральным нападающим. А в Шахтере я играл на правом фланге или на левом. Мог сыграть и там, и там.

Ледяные катаклизмы в матче против Порту

Четвертьфинал Кубка кубков с «Порту» в Донецке… Как же тогда замерзло поле! Это была ответная игра после поражения 2:3 на выезде. И на 60-й минуте отключили подогрев. А был мороз -8 градусов, и в последние 30 минут мы играли просто на льду. Португальцы играли в бампах, которые на льду хорошо держались. И мы ничего не могли сделать. Мы вышли на железных шипах, а представьте, что поле внезапно начинает покрываться льдом.

Травмы? Мы тогда не знали, что это такое. Травмой считалось, если кровь течет рекой или перелом ноги, ребер… Вот это называлось травмой. Это сейчас считается травмой ушиб или что-то подобное. А тогда даже времени не давали на восстановление — через день ты уже должен тренироваться.

Отстранение в 1986-м

Я не играл тогда какой-то период времени. Там была отдельная история, как увольняли Базилевича и назначали главным тренером Конькова. Мое отстранение как раз с этим и связано. Я — единственный человек, который отказался поддерживать увольнение Базилевича в пользу Конькова, не поехал ни на какие совещания, ни в Обком партии, никуда. Я тогда сказал: «Дело футболиста – играть в футбол. А кадровыми вопросами тренерского штаба должны заниматься руководители Обкома партии, спорткомитета и Федерации футбола. Поэтому, я не буду участвовать в увольнении Базилевича». Отсюда и пошла вся эта история. Это был конец 1986-го года, уже после поездки в Марокко. И, думаю, что увольнение Базилевича – одна из самых серьезных ошибок в истории Шахтера.

Известность и быт

Я никогда не считал, что я какой-то великий. Ни когда играл в Шахтере, ни когда работал тренером. Всегда относился ко всем людям одинаково, с уважением. Считаю, что в жизни не унизил ни одного человека, кем бы он ни был. А это очень много значит, тем более, для спортсменов, которые подавали пример молодежи.

В бытовых вопросах известность мне всегда помогала. Футбол много чего дал. В том числе и знакомства. Было много интересных запоминающихся встреч с актерами, поэтами, певцами, композиторами, президентом. Это все дает интеллектуальное обогащение.

То, что я играл в футбол, позволило мне познакомиться с такими знаменитыми людьми, как, например, Владимир Высоцкий или Евгений Евтушенко. Каждый день я вспоминаю эти встречи. Что-то могу почерпнуть от этого человека, что-то – от другого. Это только кажется, что футболист – это просто спортсмен. А на самом деле, футбол дает возможность пообщаться с разными и интересными людьми. Я очень благодарен жизни, что так все случилось, что простой парень из Дзержинска повстречал на своем пути такие личности.

Встреча с Высоцким

У меня был товарищ, который играл за московское Динамо. Он пригласил меня в гости. Там были и артисты театра на Таганке. Мы отдыхали, услышали звонок, после которого в квартире наступила тишина. Было уже полночь, а оказалось, что позвонил Владимир Высоцкий и сказал: «Мы сейчас приедем». Он не уточнил, с кем он приедет. И когда открыли дверь, то увидели, что на пороге стоят Высоцкий и Олег Даль. И мы проговорили всю ночь, разъехались только в 5 или 6 часов утра — о театре, о футболе, о разном… Неизгладимое впечатление.