16.09.2019

Польская эротика

Я не знаю, может, у поляков действительно какое-то обостренное половое чувство, но в пределах мировой системы социализма главная эротика шла именно от них. По крайней мере, та, которая попадала к нам в Донецк. Мой троюродный брат Толик рассказывал нам, младшему поколению, как на польской выставке 1966 года коллеги по соцлагерю торговали ручками, на которых были изображены фигуристые тетеньки в купальниках. Перевернешь ручку — и с тетеньки на твоих глазах сползает купальник. Это достигалось благодаря простым физическим процессам перетекания жидкости в специальном слое перед изображением, но, кажется, Толик и его сверстники предпочитали считать, что пани на картинках живые и раздеваются специально для них. Такая ручка стоила трешку. Несколько пацанов с нашего  поселка сбросились и купили одну на всех. И потом мозолили ее по очереди. Через пару месяцев полячку заклинило, и ручка потеряла всякое значение — как прикладное, так и метафизическое.

Когда подрос я, такие ручки (и уже не польского, а югославского производства) в Донецк попадали через Мариуполь, через моряков, хорошо понимавших, почем фунт изюма. Но польская эротика достала меня все равно. Году примерно в 1977-м в наш благословенный город приехало польское ледовое ревю. Это было одно из первых действительно крутых шоу в только что построенном Дворце спорта «Дружба». Сам я на него не попал, но мама с кем-то из знакомых сходила и принесла домой буклет, который там раздавали на входе. Это, я вам скажу, была штучка почище «Фауста» Гете! В буклете теснились, выпирая из него всеми округлостями, участницы ревю, причем из одежды на них были только стилизованные рыболовные сети. Видно было все — во всяком случае, нам столько никогда не показывали. Каждый квадрат этого буклета был изучен нами, словно предстояло сдавать по нему экзамен.

Окончательно закрепил за поляками звание главных эротоманов соцлагеря журнал «Панорама». Это не было что-то подпольное — его легально (правда, недешево) продавали в киосках. На обложке красовались всякие вполне пристойные красавицы (иногда даже в крестьянских одеждах), а то и красавцы (чаще всего — с гитарами). Но где-то там внутри, кажется, на предпоследней странице, в каждом номере размещалась девушка, на которой скорее не было одежды, чем была. В нашем классе учился удивительный мальчик, Вадик Нестеренко. Он безумно любил футбол, и поэтому уговорил родителей купить ему все «Панорамы», в которых перед чемпионатом мира 1978 года  публиковались разворотные фотографии сборных-участниц. Вадика интересовали абсолютно все команды, вплоть до Ирана и Туниса. Остальные страницы журналов (а это, на минуточку, 16 номеров!) его не волновали совершенно. Этим воспользовался другой наш одноклассник и, проникнув к Вадику домой под каким-то липовым предлогом, собрал шикарный урожай из 16 голых полячек. Этой коллекцией он хвастался несколько месяцев. Потом, утомившись, начал их менять — сначала на фигурки индейцев и викингов, потом — на бобины с модной музыкой, а в конце своей эволюции — просто на деньги.

Точку в истории с польской эротикой поставил фильм «Новые амазонки», который. хоть и шел у нас в урезанном варианте и под другим названием (на родине его знали как «Сексмиссия»), не мог не произвести фурор — всю эротику советская цензура уничтожить не смогла. Впрочем, это уже была перестройка, и многие к тому моменту уже видели на видеомагнитофонах такое, что польские штучки казались чистым пуританством…

Ясенов