Театр абсурда

Один мой приятель 10 лет прожил в институтском общежитии. Он не двоечник и не оставался пять раз на второй год. Строго говоря, в общежитие он заселился в возрасте 29 лет — сразу после свадьбы и только потому, что в приписанном институте работала его новообретенная жена.

Что такое общежитская жизнь — не объяснишь. Это надо пропустить через себя. Это когда ни о каком покое мечтать не приходится, потому что сверху и снизу буянят студенты, которым наплевать на то, что твоему годовалому ребенку нужна хотя бы относительная тишина. Это жизнь без кухни. Это полное отсутствие газа и прочих стабильных энергоносителей в твоем жилье, потому готовить еду приходится на электрической плите (на которой обед вызревает часа два). А мытье, купание, стирка, глажка превращаются в изощренную пытку…

В общем, приятель мой изловчился и смог купить квартиру. Мы, его товарищи, радовались за него, как дети — потому что человек замечательный и достоин лучшей жизни. Один из нас, к тому времени уехавший на ПМЖ в США, прислал оттуда поздравительный стишок собственного сочинения. Итак, к 40 годам приятель получил подарок в виде полноценного жилья. Как он сам думал. На самом деле он переселился в ту же общагу. Как оказалось.

На днях в его отдельной квартире городские коммунальщики "рубанули" газоснабжение. То ли за долги, то ли ради профилактики — не поймешь: формулировка настолько хитрая, что можно подумать и так, и этак. Тут-то моему приятелю и пришлось вспомнить общежитские навыки. С той разницей, что теперь он еще вынужден оплачивать фокусы газовщиков: громадный расход электроэнергии падает непосредственно на бедолагу. Общежитие чем и хорошо было, что там оплата за проживание оставалась по-советски щадящей.

Вот и думает герой нашего романа: а не продать ли свою квартиру к чертовой матери, и не переселиться ли назад, в общагу, где его по-прежнему любят и помнят? Какая, в самом деле, разница? Впрочем, есть у него и другая идея: подать на газовщиков в суд. Он еще не разуверился в цивилизованных способах борьбы. Человеку свойственно надеяться до последнего…