За пятачок

Все случилось из-за моей нездоровой любви к географическим картам. В этом смысле я похож на А. Гитлера: как и он, я часы могу проводить у географических карт без какой-то видимой пользы. И вот, представьте, в 1974 году, отдыхая с мамой в Сочи, я в одном книжном магазине увидел большую настенную карту Краснодарского края. Она была прекрасна, как Джоконда. И столь же недоступна: цена в 1 рубль 25 копеек уносила ее от меня в звенящую даль. Просить такие деньги у мамы, которая считала каждый отпускной руль, было безнадежным делом.

И я нашел свой путь. Как известно, летом в Сочи было очень много людей. И у всех имелись деньги. Эти люди все и приехали туда именно для того, чтобы тратить деньги. А чем больше люди тратят, тем больше из них выпадает. Я быстро обратил внимание на то, что в Сочи гораздо чаще, чем в Донецке, можно увидеть мелочь на земле. И пришел к логичному выводу: вот способ добыть на карту Краснодарского края.

Расчет оказался безупречен. За неделю нужная сумма наросла. Я приучился жить, не отрывая взгляда от поверхности планеты. Там мне открылась совершенно новая вселенная. Когда вы все время смотрите себе под ноги, ощущения от реальности получаются очень специфическая. Жуки, сигаретные пачки, яблочные огрызки, осколки ракушек, битое стекло, одуревшие пчелы — целая жизнь со своими понятиями. Это была очень поучительная неделя, которая научила меня смирению, концентрации и рассудительности.

А еще она научила меня биться за свое счастье. Видимо, не я один был одержим картой Краснодарского края. Уже на исходе недели произошел случай, заставивший меня показать зубы. Как-то в очередной раз из очередного курортного лоха выпал пятачок. Подождав, пока лох удалится (моя работа требовала соблюдения известного политеса), я не спеша направился к добыче. И вдруг заметил, что к ней же следует некто посторонний — примерно моего возраста, с алчно горящими глазами. Я ускорился — он тоже. Я кинулся к пятачку со всех ног — и опередил его буквально на пару секунд. Он толкнул меня плечом — я дал ему поджопник. Два Аякса готовы были схлестнуться в эпической битве, но тут его позвала мама, и, скверно выругавшись, мой враг, мерзкий, жадный, жалкий, испарился в горячем сочинском воздухе. Я смотрел ему вслед, не в силах отделаться от странной мысли, что это я сам и есть…