29.01.2018

Новый хозяин

Этот материал был опубликован газетой «Салон Дона и Баса» в 2000 году и стал причиной огромного скандала. В результате, кое-кому пришлось потратить много нервов, а кое-кому — лишиться места. Читая его сейчас, ничего особенно в нем не видишь. Он довольно осторожно и в общих чертах рисует панораму криминальных 90-х и никого конкретно не называет, кроме жертв. Выводы тоже более чем деликатны. Но вот поди ж ты…

«Духовитые» победили

Рассказать о том, что породило кровавые криминальные войны на донецкой земле и чьей «победой» они закончились, представители местных правоохранительных органов соглашаются охотно. При условии: мы оставим их «инкогнито». Мотивируют это тем, что все материалы по резонансным убийствам 1992-1996 годов — тем, которые действительно касались передела сфер влияния в хозяйственной деятельности — были объединены в общее производство и направлены на расследование в Генпрокуратуру, поскольку есть мнение, что все эти преступления тесно взаимосвязаны между собой. А потому на сегодняшний день информация о продвижении расследования этих преступлений ограничивается в основном сообщениями министра МВД Украины Юрия Кравченко об убийстве Евгения Щербаня: трупы исполнителей теракта в Донецком аэропорту уже опознаны и преступление фактически раскрыто. И все. По другим преступлениям, а главное — причинам, их породившим, информации еще меньше. По мнению разных «инкогнито», больше и не предвидится. Однако тем, кто непосредственно наблюдал развитие процесса нарождения криминалитета нового образца на Донетчине, это мнение высказывать не позволено. Анализировать процесс могут только в МВД страны или в той же Генпрокуратуре. А вышеназванные инстанции оглашать свои выводы не спешат. Однако свои версии у местных «инкогнито» все же есть. Насколько они близки к истине, каждый волен решать сам.

Корни

Наш передел сфер влияния проходил по классической для всего СНГ схеме. Корни его следует искать еще в СССР 60-х годов, когда дефицит на товарном рынке восполняли цеховики — нелегальные отечественные производители псевдоимпортных джинсов, пакетов и прочего ходового товара. Одним из центров всесоюзного значения таких производств была Макеевка.  Цеховики, зарабатывавшие сотни тысяч советских рублей в месяц, тогда с ворами в законе вполне ладили. «Отстегивали» им немного «на жизнь» от своей прибыли и трудоустраивали в свои цеха граждан, вернувшихся из мест лишения свободы. Правохранители, не имевшие в тот момент законодательной базы для пресечения деятельности неузаконенных кооператоров, задерживали цеховиков за всякие мелочи. Например, КГБ пеняло им на несоответствующую советской пропаганде надпись на футболочке. Надпись заменяли и продолжали штамповать футболочки дальше. Потребители товар охотно покупали. Государство, не получавшее от цеховиков никаких налогов, не слишком страдало: ведь большая часть денег оставалось в стране. Часть шла на взятки официальным лицам. Всем было хорошо.

Однако с появлением революционных законов о кооперации и внешнеэкономической деятельности, со снятием ограничений на ввоз импортных товаров и вывоз отечественного сырья все изменилось. Цеховики, а вместе с ними и воры в законе начали терять свои позиции. Они стали мешать нарождающейся когорте «продавцов Родины». Отсутствие квот на вывоз сырья открыло необозримые перспективы обогащения. Стало совсем не сложно вывезти по дешевке уголь, кокс или металл в обмен на третьесортное шмотье, аппаратуру или кур. Притом все это поступало необязательно из-за границы, хотя по документам проходило как заграничное и первосортное.

Эпоха востребовала «духовитых»

Число претендентов хозяйничать на рынках сырья и материалов, подходящих для вывоза, а также на рынках сбыта импорта стало расти: многие понимали, что таких суперприбылей в другие времена может уже не предвидеться. Вот тогда-то на поверхность и всплыл криминалитет «нового образца». Людей «духовитых», способных организовать на заказ дерзкие преступления, такие, как показательные расстрелы, призвали для регуляции числа Хозяев рынка.

Этот процесс, проще сказать — отстрел, преследовал несколько целей, а значит, имел несколько направлений. И следовательно — множество жертв в самых разных кругах общества. Милиционеры, работавшие тогда над раскрытием этих преступлений, вынуждены были ночевать на рабочих столах — так часто происходили отстрелы. Просчитать, кто будет следующей жертвой, было практически невозможно. «Вычислить» киллера оказывалось тоже нелегко — оружие с развалом союзной армии и ВПК легко стало попадать в руки к любому наркоману, который ничего из себя не представлял. Статьи «о преступлении, совершенном на заказ» в Уголовном кодексе еще не было. Понятия «заказчик» — тем паче.

Те, кто хотел внедриться в сферу производства экспортных видов продукции (уголь, кокс, металл) и выйти на внешний рынок, начали отстреливать тех, кто в этой сфере уже работал еще с советских времен. Первыми в 1992-м пали директор СП «Донкавамет» В. Гольдин (кстати, высококлассный инженер) и руководитель фирмы «Кранц-Колорит» Я. Кранц. Однако тогда внедриться в эту сферу вывоза металлопродукции преступникам не удалось. КОЛЛЕКТИВЫ этих предприятий законным путем воспрепятствовали этому процессу.

В 1994-м началась и война в криминальных кругах. Довольно мирные воры в законе, которые привыкли защищать цеховиков, подчиняться Всесоюзной сходке и чинить разборки только в своей среде, начали нести серьезные потери от «духовитых», ставших на защиту «демократов» — ничего не производивших продавцов сырья и материалов. Воры в законе Фрол, а затем и Чирик, имевшие тесные связи с цеховиками, стали только началом списка жертв.

Однако противная сторона вскоре тоже сориентировалась и начала наносить ответные удары. Список жертв со стороны нового криминалитета был не менее длинным. Кстати, новые «авторитеты» старались себя судимостями не обременять. Поэтому о них до сих пор принято говорить осторожно: «человек, известный в определенных кругах», «коммерсант», если таковой имел хотя бы номинальную фирму за спиной. Попутно бомбили и советскую номенклатуру, которая была близка к старым «краникам» получения и распределения материальных благ. Не успевшие выехать за границу либо пополняли списки жертв (бывший директор орса ДМЗ Ю. Абрамзон), либо сдавали свои позиции в обмен на жизнь и небольшой кусочек от прежде «своего пирога».

«Духовитые» переросли своих хозяев

В большей степени благодаря внешнеэкономической деятельности новой мафиозной когорты «продавцов Родины», сначала обнищали и почти дружно покинули страну цеховики. Потом обнищали рабочие добывающих отраслей промышленности, потому что деньги за проданные сырьевые ресурсы в страну больше не возвращались — они оседали на счетах «продавцов» за границей. Однако вскоре вставший на защиту «продавцов» новый «духовитый» криминалитет подмял их под себя. Менталитет «духовитых» существенно отличался от ушедших в прошлое воров в законе. Для них не было принципом жизни противопоставлять себя государству — ведь новые законы государства так помогли им создать свои собственные капиталы, о которых они в другое время и мечтать-то не могли! В таком государстве хочется жить с комфортом. А значит, нужно добиться официального признания властей — легализоваться. Сначала довольствовавшиеся своей долей «духовитые» потребовали себе новых ролей — легальных должностей в новых коммерческих структурах. А позже создали свои структуры, в которые как подразделения вошли те корпорации и т.д., руководство которых и вытащило когда-то на свет божий «духовитых».

В 1997 году процесс легализации окончился. Те, кто противился такому перераспределению ролей, «погибли в неравной борьбе», уехали за границу или вдруг разорились. Пали и те, кто решил, что сотрудничество с «духовитыми» можно запросто разорвать или ограничить. И, конечно, те, кто посчитал, что в наших условиях можно честно завоевывать рынок, вообще не сталкиваясь с криминалитетом.

Сегодня, когда речь заходит о развитии бизнеса на территории Донецкой области, люди, желающие вложить деньги, в частных беседах говорят о том, что вначале им надо договориться с «новым Хозяином» региона, а потом со всеми остальными.

Впрочем, по мнению тех же «инкогнито», то, что у Донбасса появился такой, теперь уже вполне легальный Хозяин, означает окончание процесса передела — окончания кровопролития. А это не так уж и плохо. Как бороться с оставшимся чисто уголовным элементом, правохранителей учить не нужно.

Мелким и средним бизнесменам появление нового единовластного Хозяина тоже только на руку. Теперь есть четкая ставка «налога». И Он не допустит, чтобы мелкие вымогатели отрывали кусок от предназначенной Ему доли…

А вот жизнь простых тружеников дальше будет зависеть от дальновидности нового Хозяина. Если он захочет править «долго и счастливо», наращивая свой капитал и авторитет в кругах официальных, то вынужден будет развивать инфраструктуру края, создавать рабочие места для тысяч «некрутых» людей. Им все равно, кто платит, ведь деньги не пахнут…

Ясенов