14.09.2013

Путиловка. Сделаем это по-фински

По Путиловке мы уже как-то гуляли. Правда, в доисторические времена, когда выход книги «Прогулки по Донецку» не мог предсказать даже Николай Александрович Левченко, а у автора этих строк не было своего цифрового фотоаппарата. Тогда прогулки визуализировал маэстро С. Л. Ваганов, и где те гениальные кадры – даже он затруднится сказать. Разве весь этот комплекс обстоятельств – не причина для новой прогулки? «Да!» – решила спецбригада сайта «Донецкий» и двинулась на натуру с примкнувшим к нам Buton’ом.

Для начала мы сконцентрировались на том, с чего все и начиналось. На Старой Путиловке. Для того, чтобы лучше понять, о чем речь, отсылаем любознательного читателя к соответствующей серии «Донецкого раскроя». А сами, между тем, продолжаем.

Старая Путиловка была заложена одновременно с заводом – в 1916 году. Как в свое время обнаружил историк Анатолий Жаров, для проектирования поселка были приглашеныфинские архитекторы. Ну, они и напроектировали. Старая Путиловка – один из самых четко организованных поселков Донецка. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на соответствующий кадр немецкой аэрофотосъемки 1941 года:

Здесь мы видим очень многое из того, что увидели мы, углубившись в недра поселка. Довоенные здания рассеяны повсюду. И это прекрасно. Но начали мы со станового хребта Путиловки – с Киевского проспекта, вдоль которого, наоборот, расположены здания исключительно послевоенные по своей сути:

И уже на первых шагах нам попался черный котяра:

Плохая ли это примета? Безусловно. Но если такое же попадается впоследствии еще трижды, плохая примета превращается в веселый абсурд:

Говоря о том, что вдоль Киевского проспекта стоят здания исключительно послевоенные, мы, как водится, покривили душой. Есть там несколько исключений, и одно из них – довольно дерзкой конфигурации, в плане представляет собой острый угол, повторяющий градус сочленения с Киевским проспектом улицы Еременко. Раньше тут базировался гастроном «Зустрич», где продавали восхитительные пирожные-безе с хрустящей розовой шкуркой. Теперь здесь – вот это:

Угловой дом со двора:

Одно из зданий, сохранившихся с самого начала. Сейчас здесь, если верить источникам, располагается ЧП «Виола». А до войны была школа №59 – этого здания вполне хватало, чтобы обслуживать скромные просветительские нужды первоначальной Путиловки. Сооружена эта постройка была, по нашим данным, в 1917 году:

На Путиловке, как и во многих других местах, бушуют роковые страсти. Путиловские плоскости демонстрируют нам несколько разных в эмоциональном и стилистическом плане подходов к вечной теме:

Один из дворов по улице Еременко. На немецкой аэрофотосъемке этот домик уже просматривается, но, определенно, изменился с той поры:

На проезжей части вышеупомянутой улицы мы обнаружили пустую детскую коляску и путую же бутылку. Не в силах объединить это в связный сюжет, мы стояли и кряхтели, пока не раздался надтреснутый голос от противоположного забора. Там сидела тетя Фрося с одним зубом и несколькими идеями в голове, которая сообщила, что коляска стоит здесь с самого утра, а это значит, что ребенка украли цыгане:

За тетей Фросей высилось комбинированное бунгало, в котором видны следы трудов как минимум трех поколений, и которое представляет собой эффектную комбинацию сарая, мансарды и летней резиденции:

Все улицы Старой Путиловки упираются в одно место. Так уж захотели финские товарищи. И это место – полукруглый сквер перед старым заводоуправлением. Не могли бедные финны предполагать, что здесь поставят неблагодарные потомки, но в итоге здесь стоит примерно то, что можно увидеть и на Финляндском вокзале:

Рядом – еще один скверик, где среди елей развернут мемориал работникам Путиловского завода, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны. В каком бы состоянии ни прибывал сейчас «Точмаш» – но надо отметить, что текущее состоянии мемориала вполне удовлетворительное. Что подкупает:

Старая Путиловка устроена так, что все улицы проистекают из одной точки. Вы уже поняли, из какой именно. От нее мы двинулись к Киевскому проспекту по улице Буслаева, и зоркий глаз Buton’а увидел на деревьях часто повторяющиеся знаки:

Парадоксальный и шустро мыслящий Buton тут же дал и свою версию маркировки. По его мнению, так деревья, как дома гугенотов перед Варфоломеевской ночью, отмечают перед закланием. А раз есть гугеноты – то должны, конечно, быть и католики:

Эпицентр улицы – приметное здание, пришедшее к нам тоже явно из рук финских архитекторов. Чем оно было тогда – аллах его знает (говорят, что тут был конный двор неизвестно для чего), а сейчас в старом домике разместился расчетный коммунальный центр (точнее — ремонтно-строительное управление) Киевского района:

На, у эпицентр всей Путиловки – водонапорная башня, которую тоже смог увидеть с высоты своего орлиного полета лейтенант Вольфганг Иоганн фон унд цу Лихтенштейн:

Деловитый Петр Ефимович, проскользивший мимо, в направлении разливочных мест, бросил на ходу, что башню загадили бомжи, которые живут на ее вершине. Сама постановка вопроса показалась нам интересной, и мы проникли внутрь. То, что мы увидели, сняло одни вопросы и поставило новые. С верху что-то мерно капало. При этом, лестница на верхние уровни перестала быть таковой вследствие ликвидации ступенек. Подъем, на котором особенно настаивал неугомонный Buton, пришлось отменить:

Что поразительно: совсем рядом находится школа №59. Не та, в которой учили политграмоте и немножко математике до войны, а современной, построенной позже. Мы попробовали выяснить у местного населения, чем знаменита школа №59. Нам сказали, что в ней учился какой-то знаменитый футболист, а в 90-е ее поразила эпидемия проституции. Сейчас, вроде, нормально:

Молодая поросль, которая сметет с лица земли всякого, кто захочет повергнуть Путиловку в небытие:

Но вернемся к улице Буслаева. Только для того, чтобы зафиксировать самый оптимистичный еврозабор на всем поселке:

Прощаемся со Старой Путиловкой. Пересекаем Киевский проспект. Углубляемся в недра противолежащих кварталов, сплошь состоящих из неинтересных серых хрущевок, похожих друг на друга, как Марк Уолберг и Мэтт Деймон. Дворы как дворы, лавки как лавки, развалины агитплощадки… Ничего достойного клика. Хотя вот – теннисный стол!

Ну, в общем, как говорил покойный художник Кочетов – места здесь тихие, ловить здесь нечего. Спускаемся ниже, и на полдороги к Путиловскому ставку натыкаемся на живописные развалины, частью своей претендующие на причастность к современности. Что это такое? Ума не приложу:

Впрочем, как же! Это тот самый сборный пункт областного военкомата, с которым почти у всех столько всего связано. Но разве можно его узнать в этом патио, открытом всем ветрам? Проникнуть за ограду в свое время было нетривиальной задачей, за которой совершившему это тут же вешали на шею виртуальную Звезду Героя. Сейчас – сами видите. Натолкнуться на территории сборного пункта на красавицу в мини-юбке тогда было чудом и даром. Сейчас – плевое дело:

Задумавшись о переменчивости нравов и мод, мы сами не заметили, как оказались в глубине квартала, сплошь состоящего из так называемых «домов на двух хозяев» (кое-где переделанных в «дома на троих»). Тут, доложим мы вам, надо быть очень осторожными! На карте этот квартал расчерчен четкими улицами. На практике, может оказаться, что прямой путь приводит вас во внутренний двор, из которого никто не найдет выхода – ни враг, ни друг:

Наконец, Путиловский ставок. Историю о том, как в годы моей молодости из него вынырнул купальщик с дерьмом на голове, рассказывать не буду. Надоело уже. Купальщики, однако, на берегах мелькают, несмотря ни на что. Приближать одного из них мы не стали, сохраняя право граждан на приватную жизнь, чему автора этих строк с его чудо-оптикой научили 25 августа в соборе Сакре-Кер:

Сделав глубокий вдох, чтобы наполнить грудь праной, мы поспешили наверх, к горбольнице №18, мимоходом отметив самый стильный токийский отель из всех существующих:

А вот и больница. Но полноте – больница ли это? С немым изумлением, подобного которого каждый из нас давно не испытывал, мы узнали от сидящих на лавочке щебетуний, что это – Донецкий факультет Киевского национального университета культуры и искусства:

Верить этому или нет? Пусть у нашей путиловской истории будет открытый финал. В конце концов, так любит известный в некоторых кругах Аки Каурисмяки, национальность которого в данном случае снимает с нас всю ответственность. Хивасти, иставани! А тот, кому сильно любопытно, всегда может приехать на пересечение Киевского и Партизанского проспекта и прочесть, что написано на табличке у входа.

Ясенов