23.06.2010

Террикон номер 15. Петровка

Если верить аристократке Виттории Колонне (а почему бы ей не верить?), дом всегда остается домом, даже если он расположен на краю Рима. Штурмуя террикон номер 15 в компании жителя Петровки Сергея Горбункова, я совсем не испытывал ощущения края географии, хотя, как считают многие, о Петровку разбиваются волны Атлантического океана.

Этот террикон принадлежал шахте № 23. Собственно, там их два – спаренных террикона. Из-за нехватки времени мы с Сергеем выбрали для подъема только один из них. Вот он, красавец:

Параметры его таковы: площадь основания: 105850 кв. м, высота: 84 м. Конический, горящий, действующий.
По этой расселине между терриконами мы поднялись на плато, где сделали короткий привал. Внизу открывался вид на посадку и на поселок Брикетный:

По склонам террикона номер 15 медленно ползет к вершине зелень. Если так пойдет и дальше, лет через 20 это будет гора, вся покрытая флорой и симпатичная поэтому. А если, например, за нее возьмутся сотрудники Ботанического сада… Впрочем, это фантазии. Не возьмутся. Хотя у них есть красивые всякие проекты:

Из нутра террикона номер 15 торчат остатки шахтной инфраструктуры. Изъять ее, видимо, никак невозможно – иначе охотники за металлом решили бы вопрос:

Вид с плато. Перед нами – три террикона шахты Челюскинцев. Один из них – самый высокий в городе. А может, и в мире. По технологии, терриконы нельзя насыпать высотой больше 100 метров. Но донецкие энтузиасты поднапряглись – и насыпали 120 метров:

Вид на цепь прудов, уходящих вдаль к поселку шахты «Трудовская». Справа и слева от ставков – поселок шахты № 10. Его так и называют – «десятка». Там, внутри, есть только одно дополнительное членение – цыганский поселок. Ставки – соответственно, «десятовские». В ближайшем никто никогда не купался. Те, что дальше – более живые. Хотя название второго – «Свинарник» — вроде бы не располагает. Но это название – только потому, что лет 20 назад на его берегах существовала свиноферма. В более дальних ставках до сих пор есть рыба. Обычная донецкая рыба. Завершает цепь ставок кирпичного завода. При советской власти это место вообще считалось курортной зоной, туда ездили купаться и загорать. Потом в воде нашли какую-то палочку, обнесли территорию колючей проволокой, водные процедуры запретили. А потом на его берегах открыли кладбище, и аура переменилась совершенно. В направлении поселка «Трудовской» среди частного сектора виднеется несколько многоэтажных домов, построенных по какому-то хитрому проекту. Квартиры шикарные – два санузла, четыре комнаты. И очень дешевые. Еще бы – на таком-то отшибе…

«Десятка» в приближении. Таких поселков в Донецке — три ведра, но в каждом что-то свое:

Поселок Брикетный и два дома под названием МЖК. Пока их строили, из этого материала перестроился весь Брикетный… Но вообще, начало истории поселка – это еще довоенное время. Шутили, что он создавался по методу «ворстрой» (что своровали – из того и построили). Традиции неубиенные:

МЖК поближе. За ним — терриконы шахты №11:

Немного другой ракурс в том же направлении. За Брикетным, на каком-то расстоянии, Донецк заканчивается и начинается селение Александровка, в просторечии – Кременная. Рассказывает Сергей Горбунков: «Кременянин – это отдельный тип, уже почти этнический, существуют в собственном соку – посторонние туда на поселение уже не приезжают. Когда с ними разговариваешь, видно сразу – и по манере разговора, и по языку, все украиномовные. Очень хозяйственные. Мы шутим, что кременянин даже на паспорт фотографируется стоя, с велосипедом, а на велосипеде – мешок. На разборки туда ездить опасно, в ход идет разнообразнейший сельхозинвентарь. Сам видел, как машина с донецкими людьми, которые поехали туда разбираться, вернулась в виде ежика – со всех сторон была утыкана заточенными сварочными электродами. Когда выезжаешь в этом месте из Донецка, даже нет указателя, что заканчивается город и начинается эта самая Александровка. Единственный такой тайный выезд из Донецка, насколько я знаю»:

Террикон, спаренный с нашим. За ним – «Амстор» и микрорайон Тихий. Рассказывает Сергей Горбунков: «Это очень хороший микрорайон. Начинал строиться в 70-е годы. Петровка уже существовала, была поделена на части, которые воевали друг с другом. А в Тихий съехались со всех районов. И между собой драться они уже не стали. Вот так и возник этот оазис, в котором единственном не было драк»:

Родная для Сергея Петровка. Где-то там, на ее южной окраине – огромный карьер, превращенный в свалку. В свое время там добывали песок, и под это дело организовали 6 прудов для купания трудящихся. Были и мелкие, для детей, и поглубже, для взрослых. Тогдашний народ предпочитал Петровский карьер прудам Кирша… Для чего тут добывали песок, сказать затруднительно. А потом ставки исчезли, и образовался мусорник. Сюда свозили, в том числе, брак фабрики игрушек. Местные пацаны набирали громадные коллекции одноруких викингов и одноногих индейцев. А чуть дальше на запад, в той же ложбине, течет река… Рассказывает Сергей Горбунков: «Ее называют Осыка. Говорят, что она была судоходной, и еще до 1915 года по ней плавали корабли. И есть легенда, что где-то здесь затонула баржа с золотом. Конечно, можно посмеяться и сказать, такая легенда есть на каждой реке. Но лично я задумался, когда в 1998 года к речке приехало три автобуса японцев и англичан, все — в касках, все – представители какой-то фирмы. И они предложили очистить русло Осыки и сделать курортную зону. Но поставили условие: все, что выкопаем – все наше. Наши отказались, начали чистить русло сами, бросили… В общем, золота не нашел никто»:

За спаренным терриконом виднеется Центр Петровки. Еще его называют «трест». За ним начинается частный сектор, а дальше… Говорят, дальше идут торфяные болота, переходящие в Петровское лесничество:

Заброшенная шахта №23. Дальше – шахтный поселок, который называют «первый». Он граничит с «трестом»:

Террикон взят, доклад по инстанции передан, можно начинать спуск вниз:

Расселина, по которой мы поднимались, теперь опускает нас на грешную землю. Именно на этот склон в мае 1984 упал военный самолет:

По пути не удалось обнаружить его обломки, но остатки реликтового самоспасателя нашлись:

Спуск окончен. Бросаем взгляд назад – и видим часть посадки, уничтоженную породой, смытой с террикона. В 90-х годах здесь экспериментировали: поставили вверху водометы и начали бомбить ими склон. Что хотели – непонятно. В итоге, уничтожили кусок насаждений:

Что ни террикон – то своя причуда… Встретимся на вершине 16-го!

Ясенов