15.12.2013

Коттедж в английском стиле

Наше выступление на тему реконструкции дома Юза не осталось в одиночестве. Сегодня на эту же тему выступает и Елена Згинник. Как всегда, она нашла то, до чего вряд ли кто-то еще докопался бы…

Несколько дней назад на сайте городского головы Донецка А.А. Лукьянченко появилась новость о том, что будет восстановлен многострадальный дом Юзов. Вскоре на суд общественности будет представлен его проект английского архитектора Робина Монотти. Архитектурных чертежей дома до сих пор найдено не было. Существуют лишь описания отдельных деталей интерьера и несколько фото этого строения. Но есть один источник, в котором достаточно подробно описаны помещения и прилегающая территория, существовавшие уже при директоре Юзовского металлургического завода А.А. Свицыне, который прожил в нем с 1907 по 1918 г. вплоть до его национализации большевиками.  Это не архивный документ, а документальная повесть Александра Бека "События одной ночи", основанная на личных встречах и беседах автора с основными действующими лицами.

Впервые это произведение было опубликовано в журнале "Знамя" в 1936 году с авторским примечанием, которое в последующие переиздания не входило: "В повести рассказан эпизод из истории Сталинского (бывшего Юзовского) металлургического завода. Некоторые из центральных действующих лиц живы, они фигурируют под измененными фамилиями". Адам Александрович Свицын выступает в повести под фамилией Крицын.  Имя и отчество персонажа не изменены, и он легко угадывается. Кроме того, в книге "Почтовая проза. Письма, дневники, встречи, заметки, наблюдения" А. Бек прямо говорит о том, что в повести создан образ директора Юзовского металлургического завода А.А. Свицына. Критике в литературных кругах подвергался "антиинженерский дух" и "красивость" в описании дома А.А. Свицына, но достоверность повествования сомнений не вызывала.

"Дом, по единодушному признанию юзовского общества, был восхитителен. Все здесь как принято у англичан: первый этаж предназначен обществу, второй – интимной жизни. В первом этаже – танцевальный зал с концертным роялем, кабинет, бильярдная, зимний сад, парадная столовая, несколько гостиных и четыре комнаты для приезжающих. На втором этаже – спальня, детская, ванная, семейная столовая", — пишет А. Бек. Там же прогрессивный директор устроил лабораторию для занятий органической химией, комнату для фотографии и домашнюю обсерваторию.

К большому сожалению любителей истории нашего города, А. Бек подробно описывает только два самых привлекательных помещения в доме – танцевальный зал, украшающий первый этаж, и обсерваторию, находящуюся на втором этаже.

Огромный двусветный танцевальный зал был отделан мореным дубом. Посетителям он казался пустынным, как площадь. Лишь в центре сияли две большие хрустальные люстры, отражаясь в блестящем паркете. В зале находился рояль. На этажерках у стен располагалась нотная библиотека. Адам Александрович очень любил играть на рояле и пел сильным мягким баритоном.

В повести ярко обозначены и мелкие детали интерьера танцевального зала: "На дубовых стенах зала почти нет картин, висят лишь два больших полотна Айвазовского и несколько гобеленов – вышитые на канве охотничьи сцены, виды средневековых замков и фигуры детей. Вдоль стен в кадках, горшках и вазах расставлено множество живых цветов и растений". Адам Александрович сам выращивал их в оранжерее своего сада, ведь одним из увлечений директора Юзовского завода была ботаника. Каждое лето он пополнял свою ценнейшую коллекцию полевых цветов, производил опыты по скрещиванию и прививке. Даже вывел изумительный экземпляр черной розы.

На втором этаже внимание посетителей привлекала обсерватория: "Круглая комната обита черным бархатом, черен пол и черен вращающийся купол. Четко тикает часовой механизм, на столе мерцает маленький фонарик, свет не отражается от стен. Наверху открыт люк и виднеется звездное небо. Смутно поблескивают металлические части телескопа – огромной трубы величиной в человеческий рост, опирающейся на чугунную штангу. Штанга черна, ее не видно, труба кажется висящей в воздухе".

Для своей домашней обсерватории А.А. Свицын выписал цейсовский семидюймовый телескоп из Йены и выстроил над домом круглую башенку. Нежнейший инструмент был установлен на железобетонном фундаменте, чтобы даже самая ничтожная вибрация здания не передавалась ему. Башенку директор обил изнутри черным бархатом, чтобы лучи света не мешали ночным наблюдениям. Для наблюдателя он построил деревянное крылечко с четырьмя ступеньками, по которым можно было подниматься или опускаться по мере вращения телескопа.

С ранней юности Адам Александрович увлекался астрономией и мечтал о такой обсерватории. И вот теперь он устроил ее в дымном заводском поселке, где наблюдениям за звездами доступна лишь половина неба, противоположная заводу, не озаренная пламенем доменных печей.

Адам Александрович называл свой дом коттеджем. Он с гордостью показывал второй этаж своему брату Александру, который, в отличие от хозяина дома, окончив Горный институт, оставался простым геологом. "Здесь, наверху, моя забава, мой отдых, интимная жизнь. Хорошо?" — "Хорошо, — ответил тот, глядя в окно на грязный, убогий поселок, — Хорошо, да совестно".

А. Бек уделяет внимание и описанию прилегающей территории. Во дворе у хозяина дома жили шестипудовые собаки, которые, если становились на задние лапы, то были выше человека. Это созданная им самим порода, помесь дога с сенбернаром. В директорском парке гуляли павлины и жил медвежонок. Рядом с домом находился гараж, в котором он держал длинную зеленую машину. Уж очень любил он прокатиться на ней с ветерком по Юзовке! К сожалению, марка ее неизвестна. Остается только предложить ценителям ретро-автомобилей разобраться в этом вопросе.

Конечно, красочное описание А. Беком интерьеров дома А. Свицына нельзя считать документом. Писатель имеет право на художественный вымысел. Но поскольку пока другие свидетельства не обнаружены, уж очень хочется в ближайшем будущем увидеть дом в английском стиле хотя бы немного похожим на коттедж директора Юзовского металлургического завода.

Ясенов