История города – это, не в последнюю очередь, его фотоистория. Лучше, чем журналисты-фотографы, ее никто не отобразит. Но фотографии, как и рукописи, к сожалению, горят. Для того, чтобы зафиксировать их для потомков, в Донецке был создан музей фотожурналистики и фототехники. Мы беседуем с его создателем и руководителем, заслуженным журналистом Украины Александром Витковым.

 

Фотографы города Сталино

 

Александр Борисович и сам – один из живых классиков жанра. На его счету – репортажи с процесса над Андреем Чикатило, с места землетрясения в Спитаке. Его фотоаппарат запечатлел тысячи заслуженных, интересных, неординарных земляков. Витков знает цену мгновению – поэтому и старается сберечь их для потомков.

— Мы никогда не думали, что такой интерес это вызовет у молодежи, — признается он. — Рассчитывали в основном на старшее, максимум — на среднее поколение. Но получилось так, что у нас постоянно идут экскурсии школьников. На базе нашего музея пишут курсовые, дипломные работы. Экскурсии бесплатные, проводим их мы сами, считаем это своим долгом, своей миссией, если хотите.

— Я слышал, что это – единственный такой музей в Украине.

— Да, это правда. В Киеве есть музей фотоаппаратуры, но вот именно по фотожурналистике – такого нет. И то, что он появился в Донецке, я считаю не случайным. У нас была очень хорошая школа фотографии. К сожалению, она полностью забыта. На специализированных сайтах, где собраны тысячи репортажных снимков, донецкого фотографа не найдешь. На сотню снимков – дай бог, чтобы один попался по Донбассу. Да и те, как правило, уже избитые. Недавно в Киеве издали учебник по фотожурналистике – ни слова о нашей школе. А мы собрали богатейший архив! У нас десять ящиков только черно-белых кадров, и на каждом – свой кусок истории. Постепенно их  оцифровываем, таким образом, создаем свою уникальную базу.

— Почему в Донецке появилась такая сильная школа?

— Потому что событийность в городе и области была чрезвычайная. Начиная с 30-х годов, регион постоянно находился в центре внимания. Индустриализация сделала Донецк всесоюзно известным. Постоянно сюда приезжали фотокоры из центра, и у них могли учиться местные коллеги. Все были самоучками, и из лучших выросли настоящие мастера.

— Кого из них можно назвать «номером первым»?

— Я не стал бы выстраивать для них рейтинги. Самый известный, конечно – это Евгений Халдей. Но у каждого была своя школа, свой почерк, все были достойными мастерами. Проблема в том, что, повторю – все это мы потеряли. Как-то враз стариков убрали, пришли молодые, не имеющие понятия об их опыте. Традиции прервались. А есть очень много нюансов, которые может объяснить только опытный мастер – начиная от постановочной фотографии кончая съемками на поле, в шахте, как себя надо вести в какой ситуации, какие приемы применять. Молодежь талантливая  — слов нет, но ею никто не занимается. Тут еще и другая проблема. Как таковой, фотожурналистики уже нет. Сказывается то, что изменилась суть журналистики в целом, интернет и технологии перевернул эту профессию, и приемы работы нужны уже совершенно другие.

— И получают, наверное, за эту работу сейчас уже существенно меньше…

— Не сказал бы. В советское время фотокоры, как и журналисты, получали копейки. Только если удавалось опубликоваться в центральной прессе, были хорошие подработки. Например, в «Правде» за снимок на первой полосе платили 25 рублей. Но вообще, сказочных денег заработать было невозможно. Тем не менее, конкуренция за место фотокора была жестокая. Пробиться было невозможно. Но и отвечали за ляпсусы по всей строгости. Был один хрестоматийный случай: известный наш фотограф Борис Добромыслов снимал для «СоцДонбасса» с крыши «Рубина» возложение цветов к памятнику Ленина в канун 7 ноября. И то ли у него что-то не получилось, то ли что-то перепутал, но в итоге к редактору попала совсем другая фотография, сделанная с той же точки, но за полгода того – 22 апреля, в день рождения Ленина. В принципе, все то же – те же полуголые деревья, те же самые пионеры, те же самые ветераны партии. Только солдаты стояли в фуражках, а должны были в шапках. За это Борис поплатился местом. Кстати, семья Добромысловых вообще известна в Донецке. Один из братьев Бориса, Наум – основатель фотоателье «Радуга», которое смог открыть при помощи секретаря обкома Дегтярева. Это было уникальное для города место, первая по-настоящему престижная цветная фотография в Донецке.

 

Донецкие фотографы. В центре — Б.Витков

 

— Вы и сами ведь – представитель династии фотографов, так ведь? Вашего отца, знаменитого Боба Виткова, до сих пор вспоминают жунралисты…

— Да, мой отец Борис Моисеевич, как многие считают, был одним из лучших в нашей профессии. Вообще, я коренной дончанин в четвертом поколении. Мой прадед Борис приехал из Чехословакии в самом начале истории города, он у Юза был краснодеревщиком, но, к сожалению, рано умер. Дед Моисей — один из первых печатников в Юзовке, получил шесть месяцев на то, что выносил шрифт в сапогах для нужд революционной пропаганды, печатал листовки, потом был директором Сталинского книжного издательства. Отец родился в 1923 году, добровольцем пошел на фронт, прошел всю войну, стал кавалером ордена Боевого Красного Знамени, трех ордена «За отвагу» (таких всего четыре человека были на весь Союз, как говорят). После войны работал до 1949 года в газете «Советская армия». С 1950 года – в «Комсомольце Донбасса». Мы с ним на двоих проработали в этой газете ровно 50 лет…

С помощью Александра Виткова мы прошлись по некоторым знаменитым именам донецкой фотожурналистики.

Евгений Халдей. Считается, что донецкая фотожурналистика пошла от Халдея. Правда, в родном городе он проработал совсем немного, но формировался как фотограф именно здесь. И из всех коллег именно он был наиболее известным в Советском Союзе и в мире. Его военные фотографии – классика жанра. Жаль, что после войны ему толком не дали работать…

 

Виктор Берхин.Уникальнейший человек. Лучше его никто байки не рассказывал. Мастер подколов. Любимым его розыгрышем было подойти к новичку, только что окончившему университет, и спросить с невинным видом: «А ты уже получил пистолет?» Тот недоуменно спрашивал: «А что, мне положено?» «Ну как же! – восклицал Берхин. – Ты же представитель областной газеты! Немедленно пиши заявление!» И несчастный писал на имя редактора: «Прошу выдать мне боевое оружие». Так же убеждал неопытного журналиста в том, что для поездки в командировку «положена баба» — и тот верил. Но самый шикарный его розыгрыш был такой. Как-то вечером во время дежурства он подслушал по параллельному телефону, как один коллега предложил другому приехать в гостиницу «Донбасс» и отдохнуть с двумя девушками. Через несколько минут в том самом номере гостиницы раздается звонок, и в трубке звучит такой текст: «С вами говорит полковник Хабибулин из КГБ.  У вас в номере сейчас находятся две женщины. Имейте в виду, это агенты империалистической разведки! Сейчас к вам прибудет группа захвата, но вы пока постарайтесь их как-то нейтрализовать!» Исполнительный коллега сумел связать девиц простынями и просидел до утра, ожидая приезда чекистов. Конечно, полковником Хабибулиным был Виктор Борисович Берхин. Шум был страшный… Уже позже, в предперестроечные годы, Берхин вошел в историю – стал первым журналистом, перед которым публично, в газете «Правда», извинился за неправильный арест председатель КГБ (тогда им был Чебриков).

 

Лев Азриэль.Я считаю, у него одни из лучших снимков города. Он самый первый издал авторский фотоальбом. А сколько вышло открыток с его фотографиями! Родился в Белоруссии в многодетной семье, перед войной приехал в Сталино. Воевал, работал в «Социалистическом Донбассе», в ТАСС-РАТАУ. Классик донецкой фотографии…

Ефим Комм.Красавец мужчина. Очень долгие годы олицетворял «Радянску Донеччину». Его знаменитая «Лейка» передана в музей Великой Отечественной войны. Уникальные снимки боевых действий, которые остались после Ефима Борисовича в газете, как-то пропали, очень обидно!

 

Григорий Наврический.Эпоха в истории донецкой фотожурналистики. Великий человек, хотя многие, я в том числе, при жизни иронизировали в его адрес – и только, потеряв его, поняли, что он значил в жизни. Это, знаете, как в песне Высоцкого: «Он мне спать не давал, он с восходом вставал, а вчера не вернулся из боя». Невозможно было снимать: куда ни ткнешься, везде уже маячит его лысина! Мы уже говорили ему: «Лазаревич, ну что ты тут стоишь с фотокорами? Иди уже туда, к руководству!» Он снимал по старинке: широкоугольником, никогда не работал с телевиком, поэтому и старался подкрасться поближе. Совершенно вездесущий мужик! Таким и должен быть фотокор. Ему надо быть даже более пробивным, чем пишущему журналисту. Ведь написать можно и задним числом, а вот репортажный снимок нужно делать только здесь и только сейчас…

 

Г.Навричевский, А.Соловьяненко, Б.Витков

 

Хочу отметить также еще целый ряд мастеров донецкой фотожурналистики. Валерий Дмитриев, Игорь Бруй, Дмитрий Печковский, Валентин Гончаров, Борис Дембицкий, Николай Барабаш, Александр Васильев… Всех не перечислишь. Донецкая школа богата именами и достойна уважения!