Анатолий Валентинович Гнутенко порадовал нас очередным образцом своего литературного творчества. Предлагаем и вам его рассказ об одном невероятном эпизоде из жизни Успеновки — поселка. в котором автор вырос и узнал, почем фунт лиха…

 

 

 

Маршал трубочист

Успеновка. Весна. Конец 60-х. Отопительный сезон окончен. В это время, почему-то исключительно женщины, начинают чистить дымоходы. Конечно, не все одновременно, но практически ежедневно кто-то обязательно в саже.  Вечером, закутанные в платки, так что видны только глаза и нос, чумазые, но весёлые после проделанной работы делятся с соседками сложностями и удачами.

В один из таких вечеров, как обычно, пьяненький дядя Семён, которого все называют не иначе как Маршал, встрял в женский разговор.

— Не, я Катюху к трубам не подпущу. Потом отмывай её. Завтра я вам покажу, как надо трубы чистить.

— Ты, что ли сам чистить будешь?

— А кто же ещё. Катюха на работе, а я по хозяяяйству… –  ответил Маршал. Поговорив ещё немного, он направился домой, продолжая беседовать сам с собой. Женщины только посмеялись ему вслед.

Наступило завтра. Маршал, привычной для всех, слегка покачивающейся морской  походкой пришел с работы. Внутренний карман пиджака подозрительно выпирал.  Проходя мимо мирно сидевших на лавочке соседок, Валентины и Люси, похлопав себя по груди,  произнёс:

— «Щас буду сажу чистить. Смотрите, как надо».

— Да, мы отсюда, с лавочки посмотрим – со смехом ответили  женщины, даже не представляя, свидетелями чего они станут.

Надолго откладывать намеченное мероприятие Маршал не стал. В чём был, в том и полез на крышу. Поднявшись по лестнице и трапику к трубе, достал из кармана пиджака и вылил в неё всю принесённую с собой поллитровку бензина. Сев верхом на конек  поглядел вокруг, как настоящий маршал на параде. Не спеша достал из пачки «беломорину».  Привычно похлопав по карманам, спички. Папиросу в зубы, зажженную спичку в трубу…

Прикурить он не успел. Из трубы на высоту 2 — 3-х метров вылетело пламя с черным облаком сажи. Маршала с конька как ветром сдуло. Почему как? Именно ветром и сдуло. Прокатившись по откосу крыши, немного задержавшись на более пологой крыше веранды, упал на землю. Соседки, с любопытством наблюдавшие за происходящим, исчезли. Возможно, с их помощью по Успеновке мгновенно разнеслась весть:

— Маршал по пьяни дом взорвал. Дом по кирпичику, самого в клочья.

Эта весть почти мгновенно долетела до овощного магазина, в котором работала жена Маршала — Катерина. Бросив кассу, товар, покупателей Катерина помчалась домой. Оставленные в магазине покупатели с пониманием отнеслись к этой ситуации – самостоятельно закрыли магазин, оставив записку о местонахождении ключа.

Когда Катерина вбежала во двор, Маршал уже начинал понемногу приходить в себя. Сидя, опершись спиной о стену, он дрожащими руками достал новую папиросу и хлопал себя по карманам в поисках спичек. Ожидая увидеть бездыханное, растерзанное тело, Катерина, даже не среагировав на вопрос: — Кать, у нас спички есть? – как подкошенная, с рыданиями завалилась на него. Почувствовав под собой слабые отталкивающие  движения, она начала ощупывать руки и ноги супруга в поисках отсутствующих частей. Пьяным иногда везёт. Кроме слегка обгоревших бровей, ресниц и начинающих редеть волос, более серьёзных повреждений у Маршала не оказалось.

Понемногу сознание Катерины начало переключаться на окружающую действительность – муж жив, дом цел. Что здесь было?

Бегло осмотрев дом с наружи, и ругая кого-то за обман Катя, не ожидая подвоха, вошла в дверь.… Несколько секунд, необходимых для его внутреннего осмотра было тихо.

— Гоооосподииии! —  раздался душераздирающий крик Катерины — Что я тебе плохого сделала? За что мне наказание такое? …  Далее последовала понятно к кому обращённая, тирада, общий смысл которой можно передать только много-много-многоточием.

Собравшиеся соседи, скромно толпившиеся во дворе, понемногу начали подтягиваться к двери и заглядывать в дом. Некоторые, потоптавшись, вошли. Их взорам открылась следующая картина. Взрывом, иначе не назовёшь,  выбило все лючки для чистки сажи, вырвало с креплениями дверцу печи. Разлетевшаяся по комнатам сажа всё ещё летала в воздухе, медленно, равномерным слоем оседая на все горизонтальные поверхности. Даже на стенах и потолке она оставила  свои отметины. Позже, при более детальном осмотре выяснилось, что и боровок на чердаке также был разрушен.

В тапочках, галифе и майке вбежал во двор участковый Грибанов. Визуально убедившись, что критических повреждений у Маршала нет, отвесил ему увесистую оплеуху и пообещал посадить надолго.

— Михал Иваныч, — обратился к Грибанову всё ещё не совсем пришедший в себя  Маршал — дай спичек, а то я свои де-то потерял.

— Сейчас я тебе, б…, дам спичек – ответил участковый, ища глазами, чем бы добавить Маршалу. На глаза ничего не попалось, в руки ничего не подвернулось. Немного постояв, сел на землю рядом с трубочистом. Достал из галифе спички и «Казбек». Молча, закурили. Только лёгкая дрожь папиросы выдавала волнение и самочувствие Михал Иваныча. Он уже был не молод.

Несколько дней вся семья и приехавшие родственники приводили дом в порядок: выметали, чистили, белили, мыли, стирали. Вроде бы всё хорошо обошлось, жертв и разрушений нет, однако это ЧП, без участия Грибанова  стало известно в РОВД. Пришлось участковому дяде Мише, старшему лейтенанту предпенсионного возраста, оправдываться перед начальством, выступать поручителем и просить не применять к хулигану серьёзных мер. Так или иначе, дело утряслось, только Маршалу всё равно долго икалось.  Особенно доставалось от некоторых, острых на язык соседок, имён которых называть не буду.

 

Иллюстрация: Эдуард Кучер. Трубочист 2009 г.