07.04.2009

Заперевальный. По долинам и по взгорьям

Поселок Заперевальный почти лишен частного сектора. Если что и видит глаз, то только дорогие особняки, которые называют «барановскими» (потому началось все с нескольких двухэтажных красотуль, принадлежавших людям с шахты «Социалистический Донбасс», директором которой был Юрий Баранов). Не все особняки успели достроить. Сиротливо приткнулся к обочине улицы Антропова желтый двухэтажный недомерок, зияя пустыми окнами. Его история пронизана тайной. Раньше в одном из его окон по вечерам горел свет. Населению было очень страшно, примерно как сэру Генри Баскервилю при виде свечения на Гримпенской трясине. Прошли годы, морок рассеялся, все окна погрузились во тьму, и только иногда рассказывают шепотом заперевальцы легенды о призраке дома на холме…

История поселка начиналась в середине 50-х, когда в степи за Мушкетово заложили новую шахту. Почему ее решено было назвать так поэтически – «Заперевальная»? Почему не именем партийного босса или очередного съезда? Аборигены с техническим образованием объяснили, что есть такой термин в горном деле – «заперевальные пласты». Моя спутница в прогулках по поселку, Оля Сапельникова предложила другую, не такую скучную версию. Она обратила мое внимание на природный рельеф. Действительно – кругом холмы. А раз холмы, то и перевал наверняка найдется. В конце концов, можно считать, что шахту назвали в честь Шипкинского перевала, в ознаменование вечной советско-болгарской дружбы и по случаю 80-летия героических боев во время русско-турецкой войны 1877-78 годов.

Елочки

Над поселком нависает один из самых грандиозных терриконов Донецка. Он сливает Заперевальный с Мушкетово в некую общность. Это, знаете, как с Альпами: итальянцы, немцы, австрийцы, французы – они все такие разные, но у всех этих ребят есть общие горы, а значит – и судьба общая, несмотря на взаимные счеты. Террикон напоминает престарелого динозавра: старчески изогнутый длинный хребет, болезненно зеленоватые пятна на боках… У подножия – бывший административный корпус шахты «Заперевальная». И елочки.

На Заперевальном много елочек. Они всегда — сюрприз. В центре поселка, у рынка «Майский» — хвойный гигант. Его высадили несколько лет назад и используют в общенародных новогодних целях. Ну, а у подножия террикона, в шелестящей тишине, такое елочное изобилие, что мысль отталкивается от грешной донецкой земли, уносится в южном направлении и приземляется на пляже у какого-то крымского санатория. Хвойный беспредел в сочетании с длинным хребтом террикона и нарядной колоннадой бывшей шахтной управы рождает дерзкие курортные ассоциации.

В самой управе обосновалась табачная фабрика. Если честно, наличие сигаретного производства на территории Донецка стало для автора сенсацией. Как удалось выяснить после кропотливо налаженных контактов, фабрика производит огромное количество сортов, на которые имеет авторские права. В лабораториях придумывают новые табачные смеси. Кипучая, в общем, деятельность. Где же сигареты? Не пускают на рынок конкуренты, американские транснациональные корпорации, уверяет руководство компании. Безусловно, воротилы мирового капитала уже в курсе: если дать донецкому человеку развернуться, он на любом рынке станет первым.

После закрытия шахт их административные корпуса обычно приходят в состояние, сравнимое с херсонесскими развалинами. Бывшая «Заперевальная», в отличие от них — картинка…

Жилой фонд

Самое известное происшествие в истории Заперевального – взрыв жилого дома по улице Кедрина (февраль 2004 года). А вообще, живут здесь тихо. Славные криминальные традиции отсутствуют. Звезды бизнеса и политики появляются где-то в других местах.

Воскресное утро. В одном из типичных дворов Заперевальной – испанская нега: в дверях, почесываясь, стоит субъект в трусах, лениво глядящий, куда бы применить свою энергию. Врастяжку щебечут птицы, старушки тихо и неторопливо обсуждают текущий момент. Жизнь ворочается еле-еле, всех это вполне устраивает. И лишь какой-то мастеровитый непоседа стучит инструментом в летней кухне. Двор замкнут внутри каре трехэтажных желтых домов. Люди живут в них с середины 50-х. Никто не думал, что все это растянется на полвека. Люди обросли сараями, пристройками, погребами – в каждом дворе создана могучая вспомогательная инфраструктура. Все чинно, спокойно, патриархально. Такое впечатление, что именно здесь хранятся скрижали Завета.

«Старый Заперевальный» весь таков. Смешные желтенькие домики, как будто выстроенные руками какого-то малолетнего Гаргантюа, какие-то все игрушечные, несерьезные, с карикатурными балконами, где человеку габаритов, скажем, Сергея Сивохо никак не разместиться. Шесть ветхозаветных кварталов четко, как государственной границей, отделены от «среднего Заперевального» улицей Багратиона. В конце 60-х, когда город в силу естественного вспучивания подполз к шахтному поселку, в прилегающей степи начали городить «хрущевки» и селить всех подряд. Поселок потерял первородную невинность и стал обычным донецким «спальником».

Грехопадение было довершено в 80-х, когда появился «новый Заперевальный» — скучнейшие девятиэтажки, стыдливо прикрытые от глаз людских двумя волнообразными «китайскими стенами», длиннейшими домами вдоль улицы 230-й Стрелковой Дивизии.

Природа

Мы покидаем патриархальную часть поселка и выходим на высокий берег системы прудов, почему-то названной «Сахалином». Вдали – живописные коробки соседнего поселка Калинкино, ликующе разноцветные, как на картинах Гогена. Калинкино известен четырьмя вещами:1.    Здесь расположен дом Виктора Януковича.
2.    Здесь расположено милицейское училище.
3.    Здесь (что логично, учитывая предыдущий пункт) – цыганский поселок, обеспечивающий устойчивый локальный наркотрафик.
4.    И здесь – еврейская школа. Таким образом, на Калинкино во второй раз в истории встретились цыгане и евреи. Впервые их свела паранойя фюрера, включившего и тех, и других в список однозначно ущербных народов. На Калинкино контакты между представителями двух многострадальных наций сведены к минимуму. Еврейских деток доставляют на автобусе и немедленно увозят из этого столь противоречивого края географии.

В успокоительных весенних лучах  вода Сахалина искрится, отливает сапфировой глубью. На самом деле, идиллия поверхностна. Во всяком случае, так считают оппозиционные городским властям СМИ. На исходе 2008 года они рассказали ужасную историю. Вроде бы в Сахалин выпустили рыбу, которая не прижилась (из чего СМИ сделали логичный вывод: в пруды сливают какую-то гадость). Низкое качество сахалинской воды – давняя история. Уже в советские времена здесь предпочитали не купаться: считалось, что из расположенной рядом больницы № 16 поступают канализационные отходы, сдобренные палочкой Коха и подобными приправами. Тем не менее, на берегу Сахалина существовал пляж с песочком, настилом для ныряния и грибками. Из всей тогдашней инфраструктуры относительно уцелела только обкусанная временем кирпичная коробка с красным мальтийским крестом на стене и ржавой вывеской «Сан. пост». Мы заглянули – внутри деловито копошились воробьи, выполнявшие явно санитарные функции..

С запада Сахалин ограничивается улицей Антропова, «дорогой жизни», которая связывала Заперевальный с центром еще в библейские времена. Рассказывали, не один пьяный шахтер, нагрузившись после смены «шмурдяка», путал азимут и шел не в сторону родного поселка, а в противоположном направлении, попадая в итоге к Мушкетовскому кладбищу. От чего тут же трезвели самые пьяные, корректировали курс по звездам и все-таки возвращали бренные тела семье.

С другой стороны улицы Антропова – холм, известный как «КПСС». Секрет названия если и не утерян, то мне не открылся. Между тем, даже на картах Google он обозначен именно так. По свидетельству Оли, в долине у подножия КПСС растет необыкновенная трава – сочная, высокая, изумительная. В 90-х годах, когда у школьников появилась новая обязаловка – сдача травы (которую, по официальной версии, поставляли на корм какому-то скоту), лучшего места, чтобы быстро набрать норму, на Заперевальном просто не существовало.

Инфраструктура

Заперевальцы – люди, умеющие прощать и быть благодарными. Они до сих пор добрым словом поминают бывшего губернатора Владимира Щербаня. По одной простой причине: именно при Владимире Петровиче на проходящей мимо поселка железнодорожной ветке была открыта станция «Заперевальная». Ничего особенно – просто кирпичная будка, но, когда вместо ничего появляется кирпичная будка, это уже как минимум кое-что! Поначалу станция функционировала довольно бойко, даже касса имелась. Со временем ее жизненная необходимость сильно уменьшилась. Сейчас станция работает как выставка наскальных надписей, из которых самая оригинальная – агитация за КПУ. Наверное, это не случайно: на Заперевальной упорно считают, что глава украинских коммунистов Петр Симоненко – выпускник здешней школы номер 136.

Мы стоим на центральном пятачке старого Заперевального. Когда-то это называлось просто Площадью. Никаких памятников, никаких табличек: Заперевальный – поселок скромный, непритязательный. Впрочем, свою специфику Площадь все-таки имеет: здание кинотеатра «Горняк», застенчиво имитирующее храм Артемиды в Эфесе. В неплохо сохранившейся, но морально устаревшей перечнице иногда показывают кино соответствующей древности – какую-нибудь «Блондинку за углом». Но, что умилительнее всего – рядом работает библиотека, и в читальном зале даже мелькают какие-то тени. А вообще, культурный центр переместился на полкилометра восточнее – в район ДК «Донбасс», предмета показательной тяжбы между одноименным шахтоуправлением и городскими властями. Битва Давида и Голиафа закончилась предсказуемо: город победил. Кто там кого спас в результате, говорить не будем. Во всяком случае, ДК как живой, и дети причащаются разных секций весьма активно.

По соседству бурлит двухуровневая жизнь. Вот он – смысловой центр всего Заперевального, рынок «Майский». Яблоки, грузины, молоко, тапочки. А за рынком – целая россыпь современных культурных заведений. Ночной клуб «Вирус», Аква-центр, этно-ресторан «Рублевка», казино, боулинг Gold. Отель, пиццерия, дансинг. Вечером не протолкнуться от автомобильного транспорта: все заведения востребованы и фонтанируют жизнью. «Вирус», появившись на Заперевальном в начале века, совершенно изменил культурный статус этого окраинного удела. Теперь здесь, на границе Донецка и Макеевки, немудрено встретить какого-нибудь клубного гуру типа Дельфина или DJ Quicksilver.

Впрочем, если честно, граница города – чуть дальше. Движемся к ней, держа ориентир по Храму Святой Блаженной Ксении Петербуржской. Его построили уже после появления «Вируса» — и, как думается, именно для баланса. Чтобы уравновесить могучий культурный посыл ночного клуба. Православные отцы, впрочем, ведут дела вполне современно: перед воротами во двор храма – табличка «Проезд на территорию храма и парковка осуществляется только по благословению настоятеля».

Был воскресный день. Малиново пели колокола. Один за одним представитель заперевальской молодежи скрывался под сенью золотых куполов. Все больше юношей и девушек проникается православной верой, подумалось мне. «Ну, конечно, комсомола ведь теперь нет, куда им даваться!» — едко прокомментировал ситуацию мой собеседник, знакомец по профессии и известный безбожник.

Вот она —  граница Донецка. Перед нами – микрорайон Донской, справа – Цветочный. Формально, это уже Макеевка. Но лучше не говорить об этом жителям Донского и Цветочного! Они свято убеждены, что являются дончанами. А сладкие иллюзии людей необходимо беречь – особенно в таком городе, как наш.

Ясенов