За 25 лет мир может измениться до неузнаваемости. Последние четверть века в нашей жизни – именно такое переломное время. Наш проект "25 лет" — о том, как окружающий нас мир стал другим. Год за годом, мы проследим за тем, как из вполне социалистического Донецка получилось то, что мы видим сейчас. Шестнадцатый год — 2004-й… Донецк стал олицетворением всего самого нехорошего, что может быть в украинской политике. Между тем, большую часть года город прожил жизнью абсолютно неполитической, наполненной проблемами социальными и духовными…

 

 

Взрыв на Кедрина

 

14 февраля 2004 года в 05:22 на Заперевальном прогремел мощный взрыв. Это на первом этаже дома №14 по ул. Кедрина, где располагался продовольственный магазин "Украина", взорвался бытовой газ. Впрочем, выдвинулась и другая версия, позже отринутая: газ взорвался в подъезде, между первым и вторым этажами. Последствия были достаточно ужасны: разрушены перекрытия первого, второго и третьего этажей со стороны фасада, а с тыльной стороны здания – с первого по четвертый этажи. Тут же возник пожар, которому была присвоена высшая категория сложности. Пострадали 34 квартиры; 3 человека погибли, шестерых госпитализировали в городские больницы с травмами различной степени тяжести и с отравлением угарным газом.

 

 

Все жители дома были эвакуированы. Часть уехала к родственникам, остальных разместили неподалеку, в профилактории "Шахтерские зори". На месте трагедии побывал Виктор Янукович, все еще премьер-министр Украины. Как по заказу, он находился в Донецке с рабочим визитом. Следствие было невероятно быстрым и эффективным. Дом отреставрировали, люди вернулись в свои квартиры, ущерб им компенсировали (в размере от 1 до 3 тысяч гривен), погибших похоронили с почестями. СМИ немного порассуждали на темы "Такое может случиться с любым донецким домом" и "Все под газом ходим", но вскоре затихли и переключились на более животрепещущие темы. Проблему, обозначенную ими, никто и не подумал решать системно.

 

Своя Лавра для Донбасса

 

9 марта 2004 года Священный Синод украинской Православной церкви присвоил Святогорскому монастырю статус Лавры, санкционировав для нее название "Свято-Успенская". Процесс занял несколько лет, в Синоде скрупулезно изучали представленные исторические обоснования. Но заслуги монастыря перед верой и отечеством оказались безусловными, и повышение в ранге состоялось.

 

Тут же, разумеется, областные власти обратили внимание на не самое блестящее состояние объекта. Конечно, Лавре не пристало пребывать в таком запустении. Ее пообещали отреставрировать в самые сжатые сроки. До 5 сентября – дня освящения Лавры – этого сделать не успели. Сама процедура освящения привлекла огромное количество народа. Дороги из Донецка на север области были забиты дорогими иномарками: весь бомонд отметился на такой престижной тусовке. Милиция предупреждала, что на Святогорск пропустят только "рейсовые пассажирские автобусы, организованные группы паломников, а также машины официальных лиц, которые будут участвовать в освящении". Организованных паломников на "лексусах" оказалось предостаточно.

 

Как бы то ни было, но Донбасс получил свою обитель веры самого высокого уровня. Всего лишь третью на тот момент в Украине.

 

Открытие "Донбасс-паласа"

 

"Мы строили, строили – и наконец, построили!" – могли с полным правом сказать в мае 2004 года руководители проекта по возведению первой пятизвездочной гостиницы Донецка. Работы шли в самом центре Донецка. В течение трех лет их могли наблюдать решительно все. Ожидания от нового объекта подогревались обещаниями ее владельцев сделать что-то невиданное, а также немым вопросом – насколько все это будет похоже на старый "Донбасс"? Ведь взорванная в 2001 году гостиница была признана памятником архитектуры, и добиваясь права на ее снос, Ринат Ахметов обещал сохранить ее внешний вид.

 

 

В общем и целом, он свое слово сдержал. Хотя потом архитекторы и декораторы признавались в приватных интервью, что больше Рината Леонидовича вдохновляла не старая донецкая гостиница, а какой-то отель на Лазурном берегу. Получился симбиоз: пропорции – от старого "Донбасса", а общий стиль – в русле европейского шика.

 

Первое светское мероприятие в новом отеле состоялось 24 апреля – деловой обед, на котором Ахметов принимал 26 приезжих журналистов. "Встреча продолжалась более трех часов и закончилась деловым обедом. По информации журналистов, участвовавших во встрече, на стол подавали суп с черной икрой, красную рыбу и креветок", — такие подробности сообщала пресса.  А 15 мая прошла официальная церемония открытия. Икры и креветок было употреблено значительно больше.

 

Мирча Луческу – тренер "Шахтера"

 

Всемирно известный Бернд Шустер не задержался на посту тренера футбольного клуба "Шахтер". Не вписался в донецкие реалии. В мае 2004 года ему на смену был взят румынский специалист Мирча Луческу.

 

Через несколько дней после этого события я вынужден был поехать с командировкой в Стамбул, где Луческу плодотворно работал предыдущие четыре года. Местные таксисты, неприступные и высокомерные, как французские рантье, оживлялись и становились родными, стоило заговорить с ними о Луческу. Вне зависимости от того, за какую команду болели, все турки были едины в одном: там где Луческу – там победа. И завистливо причмокивали, обсуждая будущее "Шахтера" (с таким специалистом – безусловно светлое!).

 

Тогда их слова были всего лишь словами. Теперь-то мы уже знаем: в мае 2004 года мы получили самого успешного тренера в истории "Шахтера", волшебника, осуществившего нашу европейскую мечту и человека, ставшего почетным гражданином нашего города. Кстати – первым "дальним иностранцем" в этом статусе.

 

Выборы

 

Все, что происходило до осени 2004 года, могло показаться мелким и незначительным, когда развернулись все эти события. Хотя еще за пару месяцев до выборов ничто не предвещало бури. Выдвижение Януковича кандидатом в президенты воспринималось без восторга, но с пониманием. До последнего не верилось в неучастие Кучмы – все подозревали, что этот хитрый лис придумает какую-то схему, которая позволит ему остаться у власти.

 

А потом все покатилось, как снежный ком с горы. В прессе стали появляться сценарии будущих акций протеста – как будто кто-то хотел предостеречь общество. Отравили (или не отравили?) Виктора Ющенко, который, появившись после этого на публике, своим лицом изумил всю Украину. Первый тур – Ющенко с Януковичем показывают практически одинаковые результаты. В Донецке на площади Ленина проходит 20-тысячный митинг: электорат Януковча подтверждает свой выбор. Один из его участников объяснял свою позицию так: "Ющенко уже был у власти. Банком руководил, что-то там подписывал, а мы этих денег не видели". Попутно заклеймили Америку.

 

 

Накал, нараставший с каждым днем, трудно передать сейчас, девять лет спустя.  Предчувствие гражданской войны пронзало воздух. В Киеве сторонники Ющенко готовились выйти на улицы, если их кандидат не победит. А поскольку вероятность такого исхода была, и немалая, Донбасс ожидал дальнейшего развития событий с какой-то злой обреченностью. Предстояла ибо победа чужого кандидата, либо какая-то грандиозная буча с нехорошей перспективой. И то, и другое не радовало.

 

Окончание выборов

 

В итоге, сердце успокоилось самым неприятным для Донбасса образом. Победа Януковича во втором туре (а точнее — поражение Ющенко) привело к краткосрочной эйфории на его родине, но уже на второй день стала приходить информация о движении сопротивления в Киеве, и над Донецком повисло тревожное ожидание. Яростный напор "оранжевых" вызывал глухое раздражение. Чувство, что крадут законную победу, было весьма распространено в Донецке в те дни.

 

Пошла реакция. Пошли разговоры о создании Юго-Восточной Украинской Республике (впервые эту идею озвучили луганские депутаты, а позже одесситы трансформировали в проект Новороссийского края). Несколько дней тема автономии занимала умы – на улицах говорили об этом совершенно свободно, видя в возможности отделиться решение множества насущных проблем. Венчал эту тенденцию съезд депутатов в Северодонецке. Запомнилась одна фраза: "Жители Крыма, три миллиона татар, все как один поддерживают Донбасс!". Горячие головы охладил Виктор Янукович, призвавший сохранить целостность страны.

 

Политика захлестнула все уголки жизни. В донецких кафе и ресторанах угрюмо смотрели новости с Майдана. "Шахтер" отказался от использования традиционной оранжевой формы. Во избежание эксцессов, донецкая команда отказалась ехать во враждебный Луцк на матч чемпионата Украины (его позже провели в условно нейтральной Одессе). Даже "Барселона" сомневалась, стоит ли ей играть в Донецке. Президент каталонского клуба Жоан Лапорта обратился в УЕФА с простым житейским вопросом – может ли донецкая сторона гарантировать его парням безопасность в такой острой политической ситуации? Принимающая сторона, конечно, гарантировала.

 

Накануне Нового года состоялся третий тур выборов – точнее, переголосование второго. Победил Ющенко. Донецк переживал поражение тяжело.

 

Кроме того, в 2004 году…

 

На традиционном турнире "Звезды шеста" впервые участвовали женщины. Победительница – Елена Исинбаева – дважды била мировой рекорд: сначала – на отметке 4.81, потом – 4.83

 

Новым владельцем начата реконструкция торгового комплекса "Белый лебедь"

 

После реставрации открыта гостиница "Турист", но уже под новым названием – "Атлас"

 

За филармонией сдан "первый небоскреб" Донецка – первый дом выше 20 этажей, сооружение с непростой в будущем судьбой

 

Первый флеш-моб в истории Донецка прошел в честь юбилея Переяславской рады

 

От здания краеведческого музея самым наглым образом похищен музейный тепловоз "Кукушка", который вскоре обнаружили сданным в металлолом, восстановили и поместили в музей железнодорожного транспорта

 

Ринат Ахметов стал президентом компании "Систем Кэпитал Менеджмент"

 

Борис Патон открыл в Донецке Дом ученых на месте бывшего партийного дома для спецприезжих

 

Начало строительства библиотеки ДонНТУ

 

На территории ДМЗ открыта современная детская площадка "Городок улыбок"

 

Умер Владимир Спицын, мэр Донецка в 1978-1987 годах

 

Представлен проект стадиона ФК "Шахтер", известного теперь как "Донбасс Арена"

 

Новый сезон открылся в полностью реконструированном драматическом театре

 

В Донецке впервые в своей карьере с гастролями побывала легендарная рок-группаDeepPurple 

 

 

Комментарий года

Руслан Мармазов, в 2004 году – главный редактор донецкого выпуска "Комсомольской правды":

 

– «Оранжевые» события застали меня в Милане, куда на матч «Шахтера» в Лиге чемпионов прибыл и пул журналистов. Забавная штука: вылетали утром 23 ноября из Донецка – все было нормально, а прибыли в Италию, включили телевизоры – невообразимое творится! Если судить по картинке, которую гнали европейские телеканалы, так Украина, считай, погрузилась в пучину гражданской войны. Или, во всяком случае, была в шаге от нее. Понятное дело, шок, все рванули к телефонам – звонить домой. Оттуда говорят, мол, нет, все спокойно, Янукович, кстати, выиграл выборы.

 

И тут наш небольшой, но пестрый журналистский коллектив с треском раскололся. Кроме дончан были и киевские гости. Вот они каким-то специальным органом, который только у столичных жителей и сыщешь, чутко вняли сути происходящего. Мы-то, донецкие, пребывали в наивном благодушии: все в порядке, Федорович победил, в чем никто и не сомневался, страна успокоится и будет себе жить-поживать. Не тут-то было. Киевляне на глазах трансформировались до неузнаваемости.

 

Казалось бы, только что мы все за одним столом сидели, кушали, перешучивались, как вдруг – на тебе! – угрюмость невероятная и настырный поиск плохих новостей с «большой земли». Наподобие: «Танковая колонна из Донецка выдвинулась по направлению к Киеву». Или: «80 автобусов с донецкими милиционерами направлены на подавление революции». Мы им: «Ребята, вы чего? В Донецкой области нет танковых частей. И нельзя нам всю милицию в Киев отправить, Донецк же растащат по кусочкам». Они – ноль внимания. И бу-бу-бу: российский спецназ высадился в Севастополе, и прочий бред. Очень впечатлил оператор одного всеукраинского канала, от которого я за годы знакомства слышал от силы слов 5–6. Молчун такой, а тут у него голос прорезался: «Если вдруг что… Приеду в Донецк с автоматом, буду убивать всех…» Представляете? Стало как-то вообще не смешно.  

 

Потом был матч. Не самый, прямо скажем, удачный для «горняков». Еще и диаспора, склонная, надо заметить, постоянно поучать нас из-за границы, как нам правильно жить на Украине, закосила под болельщиков «Шахтера», которые как бы поддерживают «оранжевые» волнения транспарантами. Короче говоря, настроение было – швах. А по приезде домой оказалось, что это неказистые цветочки типа анютиных глазок, ягодок еще не было и в первом рассмотрении.

 

Из телевизора бурлящим потоком шуровала «оранжевая» пропаганда. Дикторы, ошалевшие от собственной значимости, гнали волну понятно в какую сторону. «Оранжевые» вожди брызгали слюной и грозили решетками. Бабка Параска билась в шаманском трансе. Пока добирались домой, меня еще и протянуло где-то – воспаление легких. В общем, лежу дома, раздавленный политическим катаклизмами и температурой, тут вдруг позвонил Юрий Сугак, работавший тогда на ТРК «Украина». Говорит, дескать, запускается  телемарафон, надо же как-то противостоять всему этому безумству, давай, старик, приходи, будем отбиваться.  

 

Вроде бы хороший повод был спрятаться за градусник, отсидеться дома до выяснения обстоятельств. Но, знаете, не смог я этого сделать, согласился моментально. Не то чтобы от смелости какой-то особенной. Просто злость взяла. Это что же творится, братцы? Ложь махровая, шельмование в особо крупных размерах, унижение всего, что мне дорого, – Донецка и донецких! Завелся не на шутку, короче говоря. К тому же у меня на случай отважных решений имелась серьезная крыша. И это была крыша моего дома.

 

Когда события закрутились оранжевой пургой, мы с женой Таней провели на кухне наш собственный маленький «совет труда и обороны». Прикинули перспективы и пришли к выводу, что, если дела пойдут так, как трубят «майданщики», всего что угодно ждать можно. С работы – меня из газеты, а ее из университета – если не «люстрируют» под зад коленом, то самим уходить придется. Потому что плясать под оранжевые дудки мы не собирались ни при каких раскладах. Да и политические репрессии выглядели вполне вероятным вариантом. Словом, подумали и решили биться до конца, уж как сможем и пока сил хватит. Непростое решение, между прочим. Таким беззащитным себя сразу чувствуешь, уязвимым. А семья? А дети? А родители? Столько болевых точек, оказывается, у человека, ничем не прикрытых. Но, с другой стороны, этакую мерзость проглотить, и как прикажете жить дальше?

 

Закутался в свитер и рванул на студию ТРК «Украина». Перед телекамерой нас тогда сидело человек 5–6. Это была первая смена  «контрреволюционеров», потом таких через эту студию прошло великое множество. Сугак дал старт телемарафону, а поскольку я на правах старого знакомца сидел рядом с ним, предоставил мне первое слов. Вот тут я и зарычал что-то в стиле «родина или смерть». Это было очень искренне, чтобы вы знали. Такое вдохновение накатило. Вышел из студии – кровь в виски стучит, незнакомые люди жмут руку, молодец-де. Найти бы сейчас запись, любопытно было бы посмотреть спустя годы. 

 

Очень сожалею, что не смог, все из-за той же злой хвори, побывать на съезде в Северодонецке. А жена участвовала. Позвонила, говорит: «Слушай!» В телефонной трубке натуральный шквал, овация. Я спрашиваю: «Что у вас происходит?»  А она: «Это в зал вошли Федорович и Лужков». Одиознейший мэр Москвы в тот момент показался мне былинным богатырем. Значит, Россия видит, знает и не оставит в беде. Так думалось, во всяком случае.

 

Болеть было некогда. Наскоро подлечился и бегом в редакцию. Там тоже  было крайне интересно. Специфика украинской «Комсомолки» такова, что  только сторонней публике кажется, что это издание есть гармоничной частью той большой, «всемирной» КП. На самом деле куплены права на использование торговой марки и части российских материалов. Сама же газета на территории Украины – явление достаточно самостоятельное и с московской редакцией не так уж и тесно связанное. В смысле, в данной версии КП всем или почти всем рулит Киев. И можете себе представить, что в центральном офисе были за настроения и как они диссонировали с донецким взглядом на суть вещей.

 

Но! В руководстве УМХ (а КП была одним из проектов этого холдинга) всегда в изобилии водились мудрые головы, с коммерческим уклоном, умевшие кудряво и с выгодой решить проблемы. В смысле, революция – это, конечно, чертовски увлекательно. Но если из нее еще и барыши извлечь, то это вообще праздник какой-то. Правда, это только тогда получится, когда тиражи стабильны по всей стране. Отсюда проистекали такие финты: допустим,  в Киеве КП выходит с кем-то из майдан-гуру на первой полосе, а в Донецке вместо этой феерии демократии – гламурная свадьба Лилии Подкопаевой. И как бы все довольны. Ловки, шельмы, и проворны, да?

 

А уж общение донецкой и киевской редакций (каждое утром случаются такие созвоны, чтобы определиться, что за новости из регионов пойдут на всеукраинские полосы) превратилось в отдельное шоу. Например, звонит столичный ответственный секретарь: как дела да что нового? Я ему этак вальяжно: «Та что нового… Сегодня последний раз с тобой общаюсь. С завтрашнего утра напрямую – только с московской редакцией». Слышали бы вы, какая в трубке паника начиналась. Потому что шутки-прибаутки уже слабо понимались, обстановка очень располагала к восприятию самых фантастических вчера еще вещей как реальности.

 

Чуть позже, когда выборы переиграли и победителем (кто бы сомневался?) на этот раз был уже Ющенко, откуда ни возьмись, в Интернете замелькали «черные списки». Такой себе перечень граждан, нелояльных к победившей власти. Народу там было несколько сотен, люди все больше известные, причем поделенные на категории. Скажем, во второй разряд (самый высокий, что там было с первым, сейчас чего-то уже не припомню) отнесли, например, Рината Ахметова, Бориса Колесникова, Сергея Клюева – это были, надо полагать, очень-очень опасные противники завоеваний «революции». Владыка Иларион и Александр Лукьянченко, те попали в третью категорию. То есть тоже опасные, но масштабом чуть меньше. В 4-й категории было многолюдно, и все публика близко знакомая, включая мою жену (№ 354)  и автора-смотрителя  настоящего сайта Евгения Ясенова (№ 682). Еще был раздел «Контроль». Там вроде бы и не такой отчаянный народ подобрался, но все равно без присмотра его не оставляли…

 

Скорее всего, мы уже никогда не узнаем, кто корпел над созданием этого перечня «врагов народа», и тем более – каким боком все это добро вывалилось на общественность. Может быть, просто утечка информации из штаба победившей силы, может, спланированный акт запугивания. Собственно, теперь это не суть важно. Сам по себе перечень производил впечатление подлинного документа. Очень уж уместно и с любовью были подобраны и расфасованы персонажи. Быстро, а тем более случайно, такое не изготовишь. Бизнесмены, хозяйственники, управленцы, журналисты, уважаемые в регионе и за его пределами люди, соль земли Донецкой – все они представляли опасность для компании, пришедшей тогда к власти.

 

Посмотрел я на это все и решил, что список стоит опубликовать в донецкой КП. Интернет же еще не был так распространен, как сегодня, а подумалось, что люди должны знать… Что знать, собственно, говоря? Ну хотя бы, кто в какой категории и под каким порядковым номером проходит.  

 

До сих пор не могу понять, как мне позволили это сделать. На местном уровне я, как главный редактор, был в значительной степени автономен, но Киев всегда мог волевым решением придушить любую инициативу. А вот не пошли они на это. Возможно, не хотели резких телодвижений в редакции самой взрывоопасной в тот момент области. Хотя не исключаю, что решили сосредоточиться на коммерческой стороне. Те выпуски донецкой «Комсомолки» (перечень фамилий печатали, как сериал, с продолжением) шли влет. Всем интересно было убедиться в своем наличии (или отсутствии) в «черных списках». После первой подачи телефон в редакции стал пунцовым от звонков. Беседы получались примерно такие:

 

– Здравствуйте, я директор такого-то завода, фамилия моя так-то…

 

– Очень приятно.

 

– Вы могли бы посмотреть в списках, я там есть?

 

– Есть.

 

– Какая категория?

 

– Третья.

 

– Спасибо. До свидания.

 

Или:

 

– Я там есть?

 

– Нет.

 

– Как нет? Все мои друзья там, а меня нет? Безобразие какое-то…

 

Сейчас, когда прошло время и все знают, во что выродилась лихая «оранжевая революция», события того времени выглядят занятно и как-то даже уютно. Типа любительской постановки о гражданской войне в ДК швейной фабрики, после которой намечено чаепитие с шанежками. А тогда было тревожно по меньшей мере. Не таким уж мы оказались единым и мудрым народом. Вообще не единым. Совсем-совсем не единым. И, временами, просто дураковатым. Страна рассыпалась от несильного удара в барабан. Нисколько не удивлюсь, если когда-то выяснится, что для пикового варианта развития ситуации было заготовлено нечто вроде решения ОБСЕ по вводу «голубых касок» на Украину. К счастью, до этого не дошло. Вообще, можно сказать, отскочили мы с вами с минимальными, только экономическими и частично гуманитарными, потерями. Ну и с иллюзиями расстались полностью. Не резня – и то хвала небесам.